Документи

Книга 1 | Розділ 3. Сирецький концентраціний табір
Книга 2 | Том 1 | Розділ 1. Діяльність німецьких і місцевих каральних органів в окупованому Києві
Книга 2 | Том 1 | Розділ 2. Концентраційні та трудові табори
Книга 2 | Том 2 | Розділ 2. Радянське підпілля в окупованому Києві. Боротьба і загибель

Протокол допиту Логінової Єлизавети Василівни від 6 квітня 1944 р.

06 квітня 1944 р.

Текст (рос.)

Протокол допроса

6.04.1944 г.

арестованной Логиновой Е.В.

 

[…]

После допроса (29.09.1941 г), офицером гестапо мне было предложено в г. Киеве выявлять советских партизан, членов комсомола и партии, а также оставшихся в г. Киеве советско-партийных активистов и сотрудников НКВД.

[…]

Вопрос: Имели ли Вы какие либо поручения от КУЧЕРЕНКО?

Ответ: Я по заданию КУЧЕРЕНКО связалась с бывшим инструктором отдела кадров горкома комсомола – ПРИЛУЦКОЙ Валентиной, секретарем Кагановического райкома комсомола ЧАЙКОЙ Александрой и одной девушкой по имени Таня, которая ко мне на квартиру приходила вместе с ЧАЙКОЙ. Таня говорила, что она партизанка и каким-то путем отбилась от партизанского отряда и возвратилась в гор. Киев.

Вышеуказанных комсомольцев я вскоре у себя на квартире связала с КУЧЕРЕНКО.

В первых числах января 1942 года в г. Киеве я случайно встретила бывш. секретаря горкома партии ИВКИНА, который рассказал, что он, якобы, является секретарем подпольного горкома партии.

ИВКИН интересовался, кого я встречала из партийных и комсомольских работников. Я ответила, что из руководящих комсомольских работников я имею связь с КУЧЕРЕНКО и секретарем подпольного горкома комсомола ЗЕЛЕНКОВСКИМ.

После этого ИВКИН просил меня организовать ему встречу с КУЧЕРЕНКО.

Поскольку КУЧЕРЕНКО в это время не было в Киеве, так как он уехал в с. Ракитное к своим родственникам с целью избежанию ареста полиции, то я его связала с ЗЕЛЕНКОВСКИМ.

Вопрос: В связи с чем КУЧЕРЕНКО преследовался полицией?

Ответ: В момент нахождения КУЧЕРЕНКО на квартире у своей сестры, к нему пришел местный полицейский, причем он знал КУЧЕРЕНКО еще до войны, который сказал, что он по доносу соседей должен арестовать КУЧЕРЕНКО и показал какую-то бумажку на предмет его ареста.

КУЧЕРЕНКО стал просить полицейского, чтобы он сказал, что КУЧЕРЕНКО нет дома, при этом полицейскому дал взятку, последний из квартиры ушел, но предупредил КУЧЕРЕНКО, чтобы он немедленно из квартиры скрылся. После этого КУЧЕРЕНКО 16 января 1942 года выехал в с. Ракитное.

Конкретной подпольной работы за этот период времени я не проводила до вторичного возвращения в г. Киев до 18 марта 1942 года.

Возвратившись в г. Киев, я сразу же установила связь с Кучеренко.

[…]

В 20-х числах марта 1942 г. на встрече с Кучеренко, он сказал, что установил связь с Ивкиным, что 5 марта арестована член подпольного бюро горкома комсомола Прилуцкая Валентина, 16 марта 1942 г. секретарь подпольного горкома Зеленковский.

Прилуцкая арестована как бывший руководящий комсомольский работник, по доносу одного комсомольца. Кучеренко и я подозревали в предательстве Зеленковского и Прилуцкой провокатора Чайку.

[…]

Вопрос: И Вы ей поверили?

Ответ: У КУЧЕРЕНКО сложилось мнение, что она не будет заниматься предательской деятельностью, поскольку правдиво рассказала о случившимся с ней и я была такого же мнения.

Вопрос: С кем еще из участников комсомольского подполья Вы установили связь?

Ответ: Будучи связной КУЧЕРЕНКО, я по его заданию установила связь с ПУСТОВОЙТОВЫМ Юрием, СИНИЦИНЫМ Георгием – секретарем Сталинского подпольного райкома комсомола, ЕГУНОВЫМ Константином – секретарем Молотовского райкома комсомола, КАЩЕЕВОЙ Фросей – секретарем ж.д. райкома комсомола, ДЖИММА Надеждой Владимировной, членом подпольного бюро горкома, АРТЕМЕНКО Николаем и другими комсомольцами. Причем СИНИЦЫН, ЕГУНОВ, КАЩЕЕВА, ДЖИММА и АРТЕМЕНКО специально были оставлены для подпольной работы в тылу противника.

Вопрос: Назовите остальных участников комсомольского подполья, с которыми Вам удалось установить связь?

Ответ: Кроме вышеуказанных лиц по заданию КУЧЕРЕНКО я установила с ЧЕЛЕМБИ Тосей, ПЕТРЕНКО Сидором, АМШЕННИКОВОЙ Зиной, СЕРГЕЕВОЙ Ольгой, ТРЕТЬЯК Леонидом, Вовой и Мишей, фамилии которых не помню, они якобы отстали от какого-то партизанского отряда.

Вопрос: Какое положение занимали в подпольной комсомольской организации перечисленные лица?

Ответ: Точно не помню, в конце 1941 года или начале января 1942 года был создан горком комсомола членами которого являлись КУЧЕРЕНКО, ЗЕЛЕНКОВСКИЙ, ПРИЛУЦКАЯ, АРТЕМЕНКО и ТРЕТЬЯК.

После ареста ЗЕЛЕНКОВСКОГО и ПРИЛУЦКОЙ, в состав бюро был введен ПУСТОВОЙТОВ, одновременно он являлся секретарем Ленинского райкома комсомола.

[…]

В ночь на 5 апреля 1942 г. Мартынов был убит, а жена его тяжело ранена. Акт убийства осуществлен Ягуновым и радистом Вовой.

[…]

Являюсь связной КУЧЕРЕНКО. Выдал хранившиеся у него документы подпольной организации, в частности протоколы подпольного горкома комсомола.

Вопрос: Сколько времени Вы находились в гестапо?

Ответ: Я в гестапо содержалась с 8 мая по 17 июля 1942 года.

Вопрос: Вас допрашивали?

Ответ: Да, допрашивали.

Вопрос: Кто Вас допрашивал?

Ответ: Меня допросил офицер гестапо в чине группенфюрер ГРИЦЬ и его помощник, также офицер гестапо, фамилии которого не знаю.

Вопрос: Сколько раз Вас допрашивали в гестапо?

Ответ: В гестапо меня допрашивали около 10 раз.

Вопрос: О чем Вас допрашивали?

Ответ: Во время первого допроса 9 мая 1942 года офицеры гестапо подробно интересовались о моей комсомольской принадлежности и работе до войны. Кем и с каким заданием была оставлена в тылу у немцев, какую практическую работу проводила в подпольной организации и с кем была связана по работе.

Вопрос: Какие Вы дали показания в гестапо?

Ответ: На допросе в гестапо я правильно показала о принадлежности к комсомолу и о работе техническим секретарем в обкоме комсомола, что в подпольной комсомольской организации меня никто не оставлял, а после того, как оказалась в окружении, возвратилась в г. Киев, где «Алексеем» КУЧЕРЕНКО была вовлечена для работы в комсомольскую подпольную организацию.

В подпольной организации являлась связной. Как участников комсомольского подполья предала арестованных вместе со мной ЕГУНОВА, СЕРГЕЕВУ, ПУСТОВОЙТОВА, АМШЕННИКОВУ и КУЧЕРЕНКО. Других лиц участников комсомольского подполья я не называла.

Вопрос: Какие еще Вы дали показания?

Ответ: Во время этого же допроса, у меня интересовались местом нахождения КУЧЕРЕНКО, но я ответила, что неизвестно мне его местонахождение, что было в действительности.

Вопрос: О деятельности каждого в отдельности из выше указанных арестованных, в гестапо Вы показали?

Ответ: Во время первого допроса, о деятельности каждого участника в отдельности меня не спрашивали, а после ареста КУЧЕРЕНКО меня уже спрашивали подробно о подпольной работе самого КУЧЕРЕНКО и других лиц.

Вопрос: Откуда Вам известно об аресте КУЧЕРЕНКО гестапо?

Ответ: Об аресте КУЧЕРЕНКО я узнала в день его ареста 16 мая 1942 года, в приемной гестапо, куда меня приводили для опознания его.

Вопрос: Расскажите об этом более подробно?

Ответ: 16 мая 1942 года, приблизительно в 11 часов вечера меня вызвали из камеры в приемную гестапо, где я увидела КУЧЕРЕНКО, стоявшего в одном нижнем белье с окровавленным лицом и наручниках. Я, увидев его в таком жутком состоянии, упала в обморок и потеряла сознание. Меня сразу же отправили в камеру.

Вопрос: Вам известны обстоятельства ареста КУЧЕРЕНКО?

Ответ: Со слов КУЧЕРЕНКО мне известно, что он был арестован на явке с ДЖИММА Надеждой Владимировной, о подробностях ареста не говорил.

Свидание у меня с ним продолжалось около часа, после чего меня опять отправили в камеру, а КУЧЕРЕНКО остался в кабинете следователя.

Вопрос: Кучеренко в это время находился под арестом или был освобожден?

Ответ: По его поведению не было заметно, что КУЧЕРЕНКО находился под арестом, но после этого, я вместе с ним была на прогулке во дворе внутренней тюрьмы, где говорил, что пока содержится под стражей, но вскоре его должны освободить из-под стражи.

Вопрос: Когда у Вас была совместная прогулка с КУЧЕРЕНКО?

Ответ: Совместная прогулка с КУЧЕРЕНКО мне была организована приблизительно 15–16 июня 1942 года.

Вопрос: Какие разговоры между Вами были во время этой прогулки?

Ответ: Во время этой прогулки с КУЧЕРЕНКО он мне сообщил, что к нему в последнее время стали относиться очень внимательно и чутко, что он содержится в хороших камерных условиях, в достаточном количестве дают художественную литературу и что он в ближайшее время должен быть освобожден из-под ареста, о чем ему говорили в гестапо.

Кроме того, как новость, сообщил, что ИВКИН также арестован гестапо.

Вопрос: КУЧЕРЕНКО Вам рассказывал об обстоятельствах ареста ИВКИНА?

Ответ: Нет, о подробностях КУЧЕРЕНКО мне ничего не говорил, но по поведению КУЧЕРЕНКО я считала, что ИВКИН был предан КУЧЕРЕНКО.

Вопрос: Что Вам еще известно о поведении КУЧЕРЕНКО в период Вашего ареста?

Ответ: 19 июня 1942 года меня по ошибке посадили в камеру смертников, в которой к моему приходу находилось 4 женщины, фамилии и имя их я не знаю. Одна из этих женщин преклонного возраста, на мой вопрос за что она арестована, ответила, что 2-го июня 1942 года к ним на квартиру пришел КУЧЕРЕНКО с двумя гестаповцами, где в это время у них скрывался участник партийного подполья, по национальности еврей задержали этого человека, ее мужа и ее лично, и всех троих отправили в гестапо. Причем, рассказала интересный момент, что лично КУЧЕРЕНКО знал, где скрывался этот участник подпольной организации и показал это место гестаповцам.

Далее она рассказала, что КУЧЕРЕНКО ранее заходил ним с каким-то мужчиной, носил штатскую одежду и на рукаве повязку полицейского, что было в действительности, КУЧЕРЕНКО на свободе, в целях маскировки носил повязку полицейского.

Больше о КУЧЕРЕНКО и о его поведении в гестапо мне ничего не известно.

В период моего нахождения в концлагере, в конце августа, или начале сентября 1943 года, как будто-бы, если я не обозналась, то КУЧЕРЕНКО видела в лагере мужского отделения и слышала от коменданта мужского отделения ПРОКУПЕК, что КУЧЕРЕНКО, якобы, в лагере был расстрелян.

Насколько это соответствует действительности, я затрудняюсь сказать. После освобождения г. Киева от немецких захватчиков, во время встречи с ДЖИММА, она мне говорила, что КУЧЕРЕНКО она видела в октябре 1943 года, когда он эвакуировался с немцами.

Правда, я упустила из виду, что, находясь в женской камере, там содержалась некая СИМОНОВА Полина, которая рассказала, что ей делали очную ставку с Иваном КУЧЕРЕНКО, но он на очной ставке сказал, что это не она, причем добавил, что я говорил что ее фамилия не СИМОНОВА, а СИМЕНЮК, кто такая СИМЕНЮК я не знаю.

Вопрос: Когда и при каких обстоятельствах Вы были освобождены из-под ареста?

Ответ: Из-под ареста я была освобождена 17 июля 1942 года при следующих обстоятельствах:

Приблизительно 25 июня 1942 года меня вывели на допрос не к следователю гестапо, а в другой кабинет, к официальному сотруднику гестапо – предателю СКАЗОЧКИНУ Петру, который в процессе непродолжительной беседы со мной предложил мне сотрудничать с гестапо, на что я дала согласие, после этого у меня была отобрана подписка о добровольном сотрудничестве с гестапо.

Вопрос: Расскажите содержание данной Вами подписки гестапо?

Ответ: Дословно, содержания подписки я сейчас не помню, но примерно в ней говорилось следующее: «что я, ЛОГИНОВА Елизавета, добровольно обязуюсь сотрудничать с германской контрразведкой, подробно сообщать интересующие их сведения, за невыполнение их заданий буду нести ответственность по закону военного времени».

Вопрос: Расскажите, кто такой СКАЗОЧКИН и что Вам о нем известно?

Ответ: Еще будучи на свободе 6 мая 1942 года, я вместе с КУЧЕРЕНКО пошла на еврейский базар, где по дороге КУЧЕРЕНКО встретил незнакомого для меня мужчину, а мне предложил отойти в сторону, он с ним беседовал около часа. После того, как они расстались, КУЧЕРЕНКО о нем сообщил следующее, что СКАЗОЧКИН работал в ЦК КП(б)У в личной охране Н.С. ХРУЩЕВА, что в настоящее время он является официальным сотрудником гестапо, но вместе с тем поддерживает связь с партийно-комсомольским подпольем и дает интересующие нас сведения. Больше о СКАЗОЧКИНЕ мне ничего неизвестно.

Вопрос: Кроме СКАЗОЧКИНА, кто еще с Вами имел беседу по вопросу о сотрудничестве с гестапо?

Ответ: Кроме СКАЗОЧКИНА, перед освобождением, со мной имел продолжительную беседу следователь гестапо, который вел мое дело – ЭРЛИНГЕРДТ – оберштурмбанфюрер – командир «СД», который подробно интересовался и местом нахождения моих родных, спрашивал могу ли я пользоваться парашютом, летала ли на самолете и совершала ли прыжки, на что я ответила, что мои родные в начале войны эвакуировались в гор. Куйбышев, что парашютом пользоваться не умею, на самолете не летала, а прыжки совершала только с парашютной вышки.

Когда я сказала, что мои родные находятся в Куйбышеве, ЭРЛИНГЕРДТ подробно став расспрашивать о моих знаниях расположения Куйбышева, при этом смотрел на географическую карту и о чем-то по-немецки разговаривал, упоминая слова Куйбышев, Волга.

На поставленный вопрос я ответила, что расположение гор. Куйбышева до 1937 года я хорошо знала, но сейчас произошли изменения, так как город сильно вырос.

После этой беседы меня отпустили в камеру и 17 июня 1942 года я была освобождена из гестапо.

Перед освобождением записали мой квартирный адрес, где я должна была проживать.

Вопрос: Место явок Вам было обусловлено при освобождении Вас из-под ареста?

Ответ: Нет, на место явок мне обусловлено не было, но предупредили, что я каждый день к 9 часам вечера должна находится у себя на квартире по адресу: Рыльский переулок, дом № 5, кв. 22 и что по мере надобности ко мне будут приходить для явок сотрудники из гестапо.

Вопрос: После освобождения из-под ареста Вы имели явки с сотрудниками гестапо?

Ответ: В период 17 июля 1942 года до 9 октября 1942 года, т.е. до вторичного моего ареста я имела 4 или 5 явок с официальным сотрудником гестапо, фамилии его не знаю, и одни раз в августе вместе с сотрудником гестапо ко мне на явку приходил предатель ВЯЧКИС Георгий.

Вопрос: Где Вы имели явку?

Ответ: Все 5 явок с гестаповцами состоялись у меня на квартире по ул. Рыльский переулок № 5 кв. 22.

Вопрос: Какие сведения Вы сообщали гестапо в течении этого времени?

Ответ: Никаких сведений о партийно-комсомольском подполье я не сообщала, так как никто из участников мною выявлен не был и я ни с кем не встречалась.

Вопрос: Вы говорите неправду. Вам следует рассказать подробно, кого из участников партийно-комсомольского подполья Вы предали в течении этого времени?

Ответ: Я говорю правду, что гестапо никого из участников партийно-комсомольского подполья во время моих встреч не выдала, так как никого в этот период не выявила.

Вопрос: Что Вам известно в отношении ВЯЧКИСА?

Ответ: ВЯЧКИСА Георгия я знала еще до войны, как жителя гор. Киева. Он являлся спортсменом, несколько раз его видела в бассейне Дворца физкультуры, где он преподавал различного вида спорт.

Находясь под арестом, во время допроса один раз он заходил в кабинет к следователю, о чем-то шептался с переводчиком, и один раз я встречалась с ним во время явки у меня на квартире, где он интересовался моей предательской работой.

Вопрос: Что еще Вам известно в отношении ВЯЧКИСА?

Ответ: Больше о ВЯЧКИСЕ мне ничего не известно и место нахождения его я не знаю.

Вопрос: В связи с чем Вы были арестованы 9 октября 1942 года?

Ответ: По месту моей работы 9 октября 1942 года по адресу Кирова № 2, в здании генерал комиссариата, где жили немцы из генерал комиссариата, пришел предатель ПУСТОВОЙТОВ и предложил мне вместе с ним идти в гестапо, что мною было выполнено.

Меня посадили опять в камеру, где я содержалась до 21 октября, а затем меня, в числе других женщин, направили в Сырецкий концлагерь.

В Сырецком лагере я находилась с 21 октября 1942 г. по 22 сентября 1943 г.

В период нахождения в Сырецком лагере я являлась старшей по лагерю женского отделения.

В мои обязанности, как старшей по лагерю, в женском отделении входило: смотреть за порядками, установленными в концлагере, своевременно выгонять на работу, смотреть, чтобы не было нарушений и о всех нарушениях докладывать коменданту лагеря немцу штурмбанфюреру – Радомскому Паулю.

Начальника лагеря я информировала о работе, сколько каждый день выходило на работу, сколько больных и вообще о состоянии женского отделения.

Действительно имело место, когда я в период своей работы старшей женского отделения концлагеря издевательски относилась и по своей инициативе подвергала избиению всех женщин, которые нарушали установленный режим в лагере, в этом я признаю себя виновной.

Я очень часто подвергала избиению женщин еврейской национальности, фамилии их я не помню и украинок. Помню Ткаченко Наталия, Волошина Лидия, Конюхова Александра и др., фамилии которых сейчас не помню.

Прокупек Антон весь период, сколько содержался в лагере, являлся старшим в мужском отделении концлагеря и его только заключенные называли комендантом, в действительности комендантом лагеря являлся немец Радомский.

Прокупек Антон по национальности чех, железнодорожный служащий, работал машинистом на паровозе. Во время войны поссорился с одним немцем и его за это осудили на 3 года концлагеря и он в этом лагере отбывал срок наказания.

С Прокупек в период нахождения в лагере я имела интимную связь, а также была связана с ним и по работе, поскольку мы являлись старшими по лагерю.

22 сентября 1943 г. весь Сырецкий концлагерь стал эвакуироваться, в частности в товарные вагоны были погружены женщины в количестве 620 человек и должны были отправить нас на работу в Германию. В пути следования, во время остановки на станции Жмеринка, мне, в числе других женщин, удалось совершить побег.

Вместе со мной бежали жительницы города Киева Головненко Тамара, сестры Зайцевы, Ключ Елена, Волошина Лидия, Бартек Ольга, Копытько Тамара и др. Фамилии которых не помню.

 

[…]

 

ГДА СБУ, ф.5, спр. 39051, арк.180-193 зв.