Протокол допроса

обвиняемой Джимма Н. В.

от 25 марта 1944 года.

 

Джимма Надежда Владимировна,

1915 года рождения, уроженка г. Киева, из служащих, русская, гр. СССР, беспартийная, с высшим образованием, не судимая, замужняя, по профессии педагог, временно до ареста не работала, проживала в г. Киеве по ул. Бульвар Шевченко, дом № 59, кв. 4.

 

Вопрос: При каких обстоятельствах Вы остались на территории, временно оккупированной немецкими захватчиками?

Ответ: На территории временно оккупированной немцами я осталась при следующих обстоятельствах. Приблизительно 17 июля 1941 года я была приглашена в Киевский обком КСЛМУ для беседы с бывшим секретарем обкома ЛКСМУ – Кучеренко.

Во время беседы Кучеренко интересовался моим образованием, местом работы и близкими знакомыми. Затем спросил у меня, желаю ли я остаться в г. Киеве для проведения полезной работы. Конкретно, что я должна была делать, Кучеренко мне не сказал. После того, как я согласилась остаться в г. Киеве, последний мне предложил в этот же день вечером пойти в ЦК ЛКСМУ к Хоменко.

Будучи на приеме у Хоменко он интересовался моим знанием украинского языка, была ли я в Западной Украине. Я ответила, что украинским языком владею плохо и в Западной Украине не была. Хоменко спросил, желаю ли я поехать в Западную Украину для подпольной работы в качестве фиктивной жены с одним ответственным работником, фамилию которого Хоменко мне не сказал. Я ответила, что поеду. После беседы с Хоменко я вместе с ним была на приеме у секретаря ЦК КП(б)У – Бурмистенко, который так же интересовался моим знанием украинского языка, обычаями на Западной Украине, и была ли я там когда либо, когда я ответила, что украинским языком владею плохо, то Бурмистенко сказал, что для посылки меня в Западную Украину моя кандидатура не подходит и предложил мне остаться для подпольной работы в г. Киеве, на случай его оставления частями Красной Армии.

Вопрос: Специальную подготовку Вы проходили для работы в тылу противника?

Ответ: Приблизительно в конце июля и начала августа 1941 года в течении 12–15 суток я проходила специальную подготовку для работы в тылу противника. В частности во время прохождения спец подготовки изучали методы конспирации, поведения на оккупированной противником территории, изучали огнестрельное оружие, взрывчатые вещества для совершения диверсии и топографию.

Вопрос: Кто вместе с Вами проходил специальную подготовку?

Ответ: Вместе со мной в Пуще Водице специальную подготовку проходили до 40 человек, среди них я знала по фамилии Зеленковского, Синицина Георгия и Снитко Владимира.

Вопрос: С каким заданием Вы были оставлены для подпольной работы в г. Киеве?

Ответ: В тылу противника я была оставлена как член подпольной комсомольской организации под кличкой «Старушка». Мне была вручена пишущая машинка, несколько пачек бумаги и я должна была выполнять на машинке ту или другую работу, по заданию Зеленковского по кличке «Петренко», которому я должна была подчиняться и поддерживать с ним деловую связь.

Вопрос: Вам было известно какое положение «Петренко» занимал в подпольной комсомольской организации?

Ответ: Нет, еще об этом не было известно.

Вопрос: Какой пароль Вам был оставлен для связи с «Петренко»?

Ответ: Для связи с «Петренко» мне был оставлен пароль «Чи дома сестра», я должна был ответить «сестра дома».

Вопрос: Кто еще вместе с Вами был оставлен в г. Киеве для подпольной работы?

Ответ: Кроме «Петренко» и Синицына мне больше не было известно, кто еще оставался для подпольной работы в г. Киеве.

Вопрос: Синицын с Вами имел деловую связь по подпольной работе?

Ответ: Нет, не имел с ним за время временной оккупации г. Киева ни разу не встречались.

Вопрос: Места явок Вам были обусловлены?

Ответ: Места явок обусловлены не были, но «Петренко» говорил, что по мере необходимости он будет со мной связываться у меня на квартире.

Вопрос: Расскажите, какую работу Вы проводили, как участник подпольной комсомольской организации?

Ответ: В период нахождение немецких оккупантов в г. Киеве я никакой практической работы против немцев не проводила и деловой связи с комсомольской подпольной организацией я не имела и хотя мою квартиру посещали отдельные участники комсомольской подпольной организации.

Вопрос: С «Петренко» Вы имели какую либо связь?

Ответ: Нет, не имела.

Вопрос: Почему?

Ответ: Приблизительно в первых числах ноября 1941 года я случайно в г. Киеве встретила «Петренко», который мне сказал, что пока никакой деловой связи со мной поддерживать не будет и вообще подпольной работы до получения указаний из ЦК ЛКСМУ проводить не будем. После этого я с ним ни разу не встречалась.

Вопрос: Вам было известно место жительства «Петренко»?

Ответ: Точное место жительства «Петренко» я не знала. Он говорил, что проживает где-то в районе Еврейского базара.

Вопрос: Что Вам известно о судьбе «Петренко»?

Ответ: Со слов Логиновой – связной Кучеренко мне стало известно, что Зеленковский – «Петренко» был арестован гестапо в марте 1942 года.

Дальнейшая судьба его мне не известна.

Вопрос: Вам известны причины ареста Зеленковского?

Ответ: Нет, мне об этом Логинова не говорила.

Вопрос: Кто из участников комсомольского подполья посещал Вашу квартиру и с какой целью?

Ответ: Примерно в последних числах февраля 1942 года впервые мою квартиру по ул. Бульвар Шевченко до № 59, кв. 4 посещал Кучеренко и Снитко Владимир, которые пришли ко мне для установления деловой связи, проведения подпольной работы.

Вопрос: Откуда Кучеренко знал Ваш квартирный адрес?

Ответ: Мой квартирный адрес знал Снитко, еще до оккупации немцами г. Киева.

Вопрос: Что Вам рассказывал Кучеренко во время этой встречи?

Ответ: Во время первой встречи Кучеренко мне о себе коротко рассказал, что при отступлении из г. Киева оказался во вражеской оккупации, жил где-то в деревне, когда точно возвратился в г. Киеве не говорил. Знаю в г. Киеве его чуть не арестовала полиция по доносу местных жителей, но от ареста удалось откупится взяткой полицейскому.

Кроме того говорил, что в г. Киеве виделся с Зеленковским, который якобы отказался от предложения Кучеренко заняться подбором людей для подготовки вооруженного восстания. Других разговоров не было.

Во время этой же встречи Кучеренко интересовался, в каком состоянии хранится у меня пишущая машинка, и что я со временем буду на ней печатать листовки. Далее Кучеренко предложил мне заняться подбором молодежи для подготовки вооруженного восстания. Других разговоров не было.

Вопрос: Откуда Кучеренко знал, что у Вас хранилась пишущая машинка?

Ответ: Мне не известно, с каких источников Кучеренко стало известно, что у меня хранилась машинка подпольной комсомольской организации.

Вопрос: А кто знал об этом?

Ответ: О нахождении у меня пишущей машинки знали только Хоменко и «Петренко».

Вопрос: Как Вы выполнили порученное Вам задание Кучеренко?

Ответ: Задание Кучеренко я не выполнила.

Вопрос: Почему?

Ответ: При оставлении меня в г. Киеве для подпольной работы Хоменко мне говорил, что я должна буду выполнять указания только «Петренко», поэтому даваемые поручения Кучеренко я не выполняла.

Вопрос: Так ли это?

Ответ: Да, так. Других причин у меня не было.

Вопрос: Но с «Петренко» в этот период Вы никакой деловой связи не имели, почему Вы решили бездействовать?

Ответ: В этом моя вина, но я рассчитывала, что «Петренко» получит указания из ЦК ЛКСМУ и мы приступим к практической работе, направленной против немецких оккупантов.

Вопрос: После невыполнения первого задания Кучеренко Вы продолжали с ним поддерживать деловую связь?

Ответ: Да, он несколько раз приходил ко мне один, затем приходил с группой своих товарищей. Моя квартира до некоторой степени для него была явочной квартирой.

Вопрос: Когда и с кем Кучеренко посещал Вашу квартиру?

Ответ: После первого посещения Кучеренко раза два заходил ко мне на квартиру один, во время этих посещений он также напомнил мне, чтобы я занималась подбором молодежи из числа знакомых мне студентов по Университету. На квартире находился непродолжительное время и куда-то уходил.

Приблизительно 2–3 марта 1942 года Кучеренко посетил мою квартиру с двумя незнакомыми для меня мужчинами. Один из них был смуглый среднего роста, в возрасте 25–26 лет, второй мужчина в возрасте 35 лет плотного телосложения, светлый шатен. Во время этого посещения они все трое ночевали у меня на квартире, продолжительное время, о чем-то разговаривали в отдельной комнате. Содержания их разговоров я не знаю.

Кроме того, во время нахождения Кучеренко у меня на квартире он сообщил мне, что 1-го марта 1942 года был арестован Снитко Владимир.

Затем приблизительно числа 8–9 марта Кучеренко посетил мою квартиру один. Во время этого посещения он предложил мне, что в ближайшее время ко мне на квартиру придет от него человек с материалами, которые необходимо будет отпечатать, после чего Кучеренко от меня ушел и до апреля месяца ни разу не заходил.

Вопрос: От Кучеренко к Вам приходили связные?

Ответ: Приблизительно числа 25 марта 1942 года ко мне на квартиру приходил какая-то девушка, но я с ней не виделась, поскольку она заходила в момент моего отсутствия в квартире, о чем мне говорила моя мать. Вторично эта же девушка или другая приходила ко мне на квартиру в конце марта, которая от имени Кучеренко сказала, чтобы я приготовила машинку для печатания материала, но я ответила, что никакого задания Кучеренко выполнять не буду и машинку приготовлять не намерена.

Примерно через недели две в средних числах апреля 1942 года ко мне на квартиру хотели зайти, как в последствие я узнала, связная Кучеренко «Маруся» – Логинова Елизавета Васильевна, Пустовойтов и еще какая-то девушка, но я у видя их спряталась, а матери, сказала, чтобы им ответила, что я болею тифом, что было сделано. Они долго спорили с матерью и требовали, чтобы она нашла машинку и отдала им. Но мать им ответила, что она ничего не знает и они все ушли.

Вопрос: С какой целью Вами была проведена указанная инсценировка?

Ответ: Об этом я сказала, что бы они прекратили посещать мою квартиру, так как я не желала проводить, какую либо подпольную работу по заданию Кучеренко.

Вопрос: Кто еще посещал Вашу квартиру?

Ответ: Приблизительно числа 17 апреля 1942 года посетили мою квартиру два молодых мужчины. Меня в это время в доме не было. Матери они оставили записку, в которой было указано «Что приходили Ваши знакомые, которые Вас освободили от работы на окопах». Действительно имело место, когда я 15 сентября 1941 года по повестке должна была выехать в г. Нежин на рытьё окопов и когда обратилась в ЦК ЛКСМУ, то мне эту поездку отменили.

С этого я сделала вывод, что ко мне приходили работники ЦК комсомола и ожидала их вторичного прихода, так как они обещали еще зайти.

Приблизительно в конце апреля эти два мужчины вторично посетили мою квартиру, обоих я знала в лицо, что они работники ЦК ЛКСМУ и один из них оформил мою освобождение от работы на окопах. Фамилии их тогда я не знала, один из них отрекомендовался Андреем, а второй – Юрием.

Во время этого посещения они интересовались, поддерживаю ли я связь с тем человеком, которому я была придана на связь и что конкретно я делаю против немцев. Я им ответила, что с тем человеком, которой должен был руководить мною и давать указания по подпольной работе никакой связи не имею и где он находится мне не известно.

При этом рассказала, что мою квартиру часто посещал Кучеренко, который предложим мне заняться подбором молодежи для подготовки вооруженного восстания.

Когда я сказала в отношении Кучеренко, они попросили меня организовать им встречу с Кучеренко и назначили время встречи, приблизительно на 5–6 мая 1942 года.

Вопрос: Указанная встреча состоялась?

Ответ: Да, состоялась.

Вопрос: Каким путем?

Ответ: В конце апреля ко мне на квартиру пришла связная Кучеренко Логинова, которая принесла от руки написанную листовку и просила ее размножить на машинке. Во время этой встречи я передала Кучеренко записку, что ко мне на квартиру приходили его знакомые, которые хотели бы с ним видеться.

На следующий день после посещения моей квартиры Логиновой, ко мне на квартиру пришел Кучеренко, где я ему рассказала, что приходили два работники ЦК ЛКСМУ по имени Андрей и Юрий, обрисовала их внешний вид. Он ответил, что приблизительно знает, кто приходил, но для большей безопасности в указанное ими время он встретится на Бул. Шевченко возле моей квартиры и если эти люди свои, то он подойдет к ним.

Что было сделано, 5–6 мая 1942 года Андрей и Юрий при подходе к моей квартире были встречены Кучеренко, который с ними любезно поздоровался и сразу же направились ко мне на квартиру, где около двух часов беседовали, затем попросились переночевать у меня на квартире, но я им в этом отказала мотивируя своей боязнью за свою судьбу и они ушли.

Во время их пребывания у меня на квартире заходила Логинова и наблюдала за квартирой. Перед уходом Андрей обещал ко мне на днях зайти. Кучеренко в свою очередь напомнил мне за листовку, чтобы я быстрее и большом количестве экземпляров размножила ее. Что за листовками должна будет зайти Логинова, но в случае если я напечатаю листовки в большем количестве и Логиновой к этому времени не будет, то я должна буду сама отнести по адресу ул. Тарасовская дом № 6, кв. 10. Софии Леонидовне для Алексея.

Вопрос: Вам удалось узнать фамилии Андрея и Юрия?

Ответ: Во время встречи их с Кучеренко последний мне сказал, что Андрей по фамилии является Томашко, а Юрий по фамилии является Самохвалов.

Оба являлись б. работники ЦК ЛКСМУ.

Вопрос: Томашко еще бывал у Вас на квартире?

Ответ: После встречи у меня на квартире Томашко с Кучеренко, приблизительно через два дня Томашко вторично зашел ко мне на квартиру, где интересовался листовкой, которую принес для размножения Кучеренко. Он прочитал эту листовку, попросил пока воздержатся от печатания этой листовки, а он в ближайшее время принесет другую листовку, которую нужно будет размножить на пишущей машинке.

Вопрос: Вам приносил указанную листовку Томашко для размножения?

Ответ: Да, приносил 10 мая, 1942 года ко мне на квартиру указанную листовку принес лично Томашко, но просил ее отпечатать в нескольких экземплярах и пообещал за ней зайти 14 мая 1942 года.

Вопрос: Вами была отпечатана указанная листовка?

Ответ: Нет, указанная листовка мною отпечатана не была, так как я в этот же день, через два часа после ухода с моей квартиры Томашко,была арестована гестапо.

Вопрос: При каких обстоятельствах Вы были арестованы гестапо?

Ответ: 10 мая 1942 года около 19 ч. ко мне на квартиру пришел Пустовойтов Юрий с двумя неизвестными для меня мужчинами в штатской одежде, в присутствии которых Пустовойтов предложил мне срочно отпечатать документ для одного комсомольского подпольного работника, фамилии его не назвал, который должен выехать из г. Киева, так как он преследуется гестапо.

Причем указанное удостоверение было написано на листе бумаги чернилами рукой Кучеренко. Я отказалась печатать и предложила, чтобы он незнакомых вывел из квартиры, а с ним затем буду разговаривать по этому вопросу.

Пустовойтов с указанными мужчинами вышел из квартиры, о чем-то на дворе минут пять разговаривали, а затем эти два незнакомых мужчины возвратились в квартиру, объявили мне, что я арестована и начали делать обыск, в процессе которого в квартире обнаружили машинку пишущую. За тем меня на легковой машине, ожидавшей возле моего дома, направили меня в гестапо на ул. Короленко 33. На этой же машине вместе со мной в гестапо приехал и Пустовойтов.

Вопрос: Кроме пишущей машинке, что еще у Вас было изъято во время обыска?

Ответ: Кроме пишущей машинки при обыске больше ничего изъято гестаповцами не было.

Вопрос: В гестапо Вас подвергали допросу?

Ответ: На второй день моего ареста меня подвергали допросу на втором этаже в кабинете № 8.

Вопрос: Кто Вас допрашивал там?

Ответ: Меня допрашивал следователь гестапо, по национальности немец, в чине офицера по фамилии Шарн. Допрос производил с переводчиком.

Вопрос: Сколько раз он Вас допрашивал?

Ответ: Следователь гестапо меня допрашивал два раза.

Вопрос: О чем он Вас допрашивал?

Ответ: Во время допроса следователь гестапо интересовался, кем я была оставлена в г. Киеве для подпольной работы, с каким заданием, с кем имела связь по подпольной работе, кто из подпольных работников посещал мою квартиру, какую работу я проводила будучи в подпольной организации. Задавали целый ряд второстепенных вопросов из моих показаний.

Вопрос: Что Вы показали в гестапо по существу заданных Вам вопросов?

Ответ: На допросе в гестапо я показала все правильно, как было со мной в действительности.

В частности я показала, что в г. Киеве для подпольной работы я была оставлена по заданию ЦК ЛКСМУ. Лично со мной по вопросу оставления в г. Киеве беседовали секретарь Киевского обкома ЛКСМУ Кучеренко, секретарь ЦК ЛКСМУ Хоменко и секретарь ЦК КП(б)У Бурмистенко, что для подпольной работы была оставлена в качестве машинистки, для этой цели у меня имелась машинка пишущая и бумага, что по подпольной работе имела связь с Кучеренко, Томашко, несколько раз по заданию Кучеренко приходила «Маруся» – Логинова и Пустовойтов, причем Логинову я называла только по кличке «Маруся» говорила, что мою квартиру посещали и другие участники комсомольской подпольной организации, но фамилии их не называла.

В организации практической подпольной работы я сказала, что ничего не делала, хотя мне Кучеренко давал задание печатать листовку, которую мне приносила Логинова.

В подтверждение того, что я не печатала листовку Кучеренко, вызывали на допрос Логинову, которая подтвердила, что листовку она мне приносила, но я ее не печатала.

Кроме того интересовались в гестапо, где в настоящее время находились Хоменко и Бурмистенко. Я ответила, что не знаю, но слышала, что они якобы были убиты во время эвакуации. На самом деле я так слышала.

Вопрос: Кроме следователя гестапо кто еще Вас допрашивал?

Ответ: Кроме следователя гестапо во время обоих допросов в кабинет заходил гауптштурмфюрер, который интересовался, какие я даю показания и он лично интересовался Хоменко и Бурмистенко и один раз присутствовал предатель Пустовойтов, который в отдельных вопросах попросил меня уточнить в частности и когда я говорила, что не знаю, с какой целью ко мне приехал Пустовойтов с «Марусей», второй неизвестной для меня девушкой, то он сказал, что приходил с целью забрать машинку, что кроме «Маруси» приходила «Леля». Кто это «Леля» и до сего времени не знаю.

Вопрос: Сколько времени Вы содержались в гестапо?

Ответ: В гестапо под арестом я содержалась с 10 по 13 мая 1942 года.

Вопрос: При каких обстоятельствах Вы были освобождены из гестапо?

Ответ: После того, как я все подробно показала в гестапо о своей принадлежности к подпольной комсомольской организации, предала известных мне участников комсомольского подполья. При этом заявила, что за время нахождения в подпольной организации никакой работы против немцев не проводила и не желала проводить, что было в действительности. Меня из-под ареста и освободили.

При освобождении меня из-под ареста меня предупредили, чтобы я никому не говорила, что была под арестом и главное чтобы об этом никто не узнал из участников подпольной комсомольской организации, которые посещали мою квартиру, в частности и предупреждали, чтобы об этом не было известно Томашко и Кучеренко. Я согласилась и заявила, что ни Кучеренко, ни Томашко я о своем аресте говорить не буду, после чего я была отпущена домой.

Вопрос: Какие еще задания Вы получили от гестапо?

Ответ: Других заданий от гестапо я не имела.

Вопрос: После того, как Вы согласились выполнить поручение гестапо, куда Вы были направлены?

Ответ: После того, как я дала согласие выполнить поручение офицеров гестапо меня из под ареста освободили и я возвратилась к себе домой.

Вопрос: Следовательно Вы дали согласие быть агентом гестапо и обязались выполнить их задание?

Ответ: Да, я дала согласие сотрудничать с гестапо, быть их агентом и выполнять порученное мне задание. Хотя подписки не давала.

Вопрос: Будучи на свободе Вы пытались предупредить кого-либо из участников комсомольского подполья об опасности посещать Вашу квартиру?

Ответ: Нет, об этом я никого не пыталась предупредить. На оборот, я даже от соседей скрывала, что находилась под арестом, так как я боялась, что в случае, если об этом стане известно гестапо, меня и мою семью могут расстрелять, о чем они меня предупредили при освобождении.

Вопрос: Вы знали, что Вашу квартиру будут посещать Кучеренко, Томашко и другие участники партийно-комсомольской подпольной организации?

Ответ: В отношении Томашко я знала, что он должен посетить мою квартиру 14 мая 1942 года. В отношении Кучеренко и других членов комсомольской подпольной организации я не знала точно, придут они ко мне на квартиру или нет.

Вопрос: В гестапо знали, что Томашко должен был посетить Вашу квартиру 14 мая 1942 года?

Ответ: Да, знали, так как об этом я им показала.

Вопрос: Томашко 14 мая приходил к Вам на квартиру?

Ответ: Да, 14 мая 1942 года Томашко пришел ко мне на квартиру. В это время в квартире была устроена засада гестаповцев, где он был арестован. Дальнейшая судьба Томашко мне неизвестна.

Вопрос: Какая судьба постигла Кучеренко?

Ответ: Кучеренко должен был арестован гестаповцами во время встречи со мной.

Вопрос: Расскажите подробно, когда и при каких обстоятельствах был арестован Кучеренко?

Ответ: 16 мая 1942 года приблизительно в 18 часов я возвратилась к себе на квартиру с базара в это время мне мои сообщили, что только что приходил Алексей Кучеренко и просил, чтобы я к нему вышла на Б. Шевченко. Я сразу же пошла к нему на явку, отошла домов на пять вверх, где встретила Кучеренко с неизвестным для меня человеком, низкого роста, когда я подошла к Кучеренко тот мужчина отошел в сторону, а мы с Кучеренко по аллее вверх, не успели мы пройти 10–15 метров, как сзади нас подскочили два гестаповцы и скомандовали руки вверх. Кучеренко намерился с кармана достать пистолет, но одним гестаповцем ему в лицо был нанесен чем-то тяжелым сильный удар и сразу же схвачен за руки. В это время с противоположной стороны к нам подошли еще до 5 человек гестаповцев, которые так же вели 3-х человек задержанных, в числе которых находился и этот мужчина, который ожидал меня вместе с Кучеренко. В присутствии которых у Кучеренко был сделан обыск. Отобрали у него пистолет, а затем всю группу задержанных, в том числе и меня направили вверх по ул. Б. Шевченко, где недалеко от нас за углом возле одного дома посадили в большую открытую машину и повезли в гестапо.

Вопрос: Среди гестаповцев, принимавших участие в аресте Кучеренко были знакомые для Вас лица?

Ответ: Да, были.

Вопрос: Кто именно?

Ответ: Среди гестаповцев, принимавших участие в аресте Кучеренко был следователь, который производил допрос во время моего ареста 10 мая 1942 года и шеф, который иногда заходил в кабинет во время моего допроса, остальных гестаповцев я не знала в лицо.

Вопрос: Кого Вы знали из числа задержанных?

Ответ: Кроме Кучеренко из числа арестованных гестапо я никого не знала.

Вопрос: Гестапо было известно о Вашей встрече с Кучеренко?

Ответ: Мне об этом не известно.

Вопрос: А на допросе в гестапо Вы показывали, что должна быть встреча с Кучеренко?

Ответ: На допросе в гестапо я только показала в отношении Томашко, что он должен ко мне на квартиру прийти 14 мая 1942 года. В отношении Кучеренко я показала, что не знаю, когда он должен будет ко мне прийти, что было в действительности.

Вопрос: Откуда Гестапо стало известно о Вашей встрече с Кучеренко?

Ответ: Я считала, что они находились в засаде и следили, с кем я буду встречаться, иначе не могли бы произвести арест Кучеренко.

Вопрос: При желании Вы имели возможность предупредить Кучеренко об опасности быть арестованным во время встречи с вами?

Ответ: Да, такую возможность я имела.

Вопрос: Почему Вы этого не сделали?

Ответ: Я боялась нарушить обязательство, которые я дала гестапо при освобождении меня из-под ареста, так как это грозило расстрелом моей семьи.

Вопрос: Ответьте, кто являлся основным виновником в предательстве Кучеренко и Томашко?

Ответ: Основным и главным виновником в предательстве Кучеренко и Томашко являюсь я, поскольку я в гестапо показала о времени посещении моей квартиры Томашко и не предупредила Кучеренко об опасности быть арестованным при посещении моей квартиры или встречи со мной.

Вопрос: Что Вас побудило стать на путь предательства руководящих подпольных работников?

Ответ: На путь предательства я стала с целью реабилитации себя после освобождения из гестапо иначе была бы расстреляна моя семья и я лично как участница подпольной комсомольской организации.

Вопрос: Следовательно Вы ценой предательства руководящих работников партийно-комсомольского подполья поставили своей целью сохранить свою жизнь и жизнь своих родных?

Ответ: В действительности так что я в целях своего благополучия стала на путь предательства руководящих работников партийно-комсомольского подполья.

Вопрос: С какой целью Вы имели встречи с Кучеренко 16 мая 1942 года?

Ответ: Во время встречи с Кучеренко 16 мая 1942 года он только успел у меня спросить отпечатала ли я его листовку, а также сообщил об аресте его связной «Маруси» – Логиновой и 9 человек других подпольных работников. Фамилии их не называл. В этот момент я и Кучеренко были арестованы, что он еще имел намерение сказать во время этой встречи я не знаю.

Вопрос: О своем аресте Вы рассказали Кучеренко?

Ответ: Нет, не рассказала.

Вопрос: Почему?

Ответ: Я имела установку от гестапо никому не говорить о своем аресте, тем более участникам подпольной организации, в частности Кучеренко и Томашко, которых гестапо намеревалась арестовать. В силу этого я ему не могла говорить о своем пребывании в гестапо.

Вопрос: Что было у Вас в руках во время встречи с Кучеренко?

Ответ: Во время встречи с Кучеренко при мне была старая кошелка.

Вопрос: О чем была у Вас кошелка?

Ответ: В кошелке находились продукты, в частности овощи, которые я принесла с базара.

Вопрос: Какая была необходимость Вам выходить на явку с кошелкой?

Ответ: Выходить на явку с кошелкой к Кучеренко никакой необходимости не было, но я её взяла, чтобы не навлечь на себя подозрения.

Вопрос: Вы говорите неправду, отвечайте, с какой целью Вы при себе имели старую кошелку?

Ответ: Я говорю так, как было в действительности, других целей у меня не было.

Вопрос: При освобождении из гестапо Вы имели договорённость, что на явки с участниками подпольной комсомольской организации будете выходить с кошелкой?

Ответ: Такой договоренности не было.

Вопрос: Следствие предлагает Вам говорить правду, каким путем Вы поставили в известность гестапо о своей встрече с Кучеренко, во время которой он был арестован?

Ответ: О встрече с Кучеренко я гестапо в известность не ставила, так как я сама не знала, когда у меня с ним должна была состоятся явка. Я считаю, гестапо сделала засаду возле моего дома и когда я вышла на явку с Кучеренко, нас сразу же задержали, причем во время задержания были мой следователь, который меня хорошо знал в лицо.

Вопрос: Куда был направлен Кучеренко после ареста гестапо?

Ответ: Кучеренко вместе со мной и еще с тремя арестованными на машине был направлен в гестапо на улицу Короленко в дом № 33.

Вопрос: Куда Вас поместили в гестапо?

Ответ: По приезде в гестапо нас всех пять человек задержанных поместили в приемную, где производили заполнение карточек и обыск.

Вопрос: Вы присутствовали при заполнении карточки и обыске?

Ответ: Я присутствовала в приемной до того времени, пока не стали раздевать Кучеренко, а затем меня с приемной увели в смежный кабинет.

Вопрос: Кого из арестованных в приемной опрашивали в присутствии Вас?

Ответ: В присутствии меня только опрашивали Кучеренко. У него спросили как его правильная фамилия, он ответил, что Петренко, за что ему был нанесен удар. Затем спросили и раздели стоящего задержанного, по имени Евгений, который ответил, что настоящая его фамилия Кучеренко.

Вопрос: Сколько времени Вы находились в гестапо?

Ответ: В гестапо я находилась около двух суток с 16 по 18 мая 1942 года, затем после допроса по делу Кучеренко меня отпустили домой.

Вопрос: О чем Вас допрашивали в гестапо в отношении Кучеренко?

Ответ: На допросе в гестапо 18 мая 1942 года у меня подробно спрашивали, что мне известно в отношении Кучеренко, как до войны, так и о его подпольной работе в период немецкой оккупации г. Киева.

Вопрос: Конкретно что Вы показали на допросе в гестапо в отношении Кучеренко?

Ответ: Я показала, что до оккупации немцами г. Киева Кучеренко работал в качестве секретаря Киевского обкома ЛКСМУ. По вопросу оставления меня для подпольной работы первый со мной беседовал Кучеренко и что по предложению Хоменко я обращалась к нему по вопросу устройства меня на работу в качестве преподавателя в среднюю школу № 65.

Во время немецкой оккупации г. Киева с Кучеренко я впервые встретилась в феврале 1942 года у себя на квартире, куда он сам приходил и предложил мне проводить подпольную работу в частности подборов молодежи для подготовки вооруженного восстания против немцев.

Кроме того я показала, что Кучеренко мне несколько раз предлагал печатать антифашистские листовки.

Во время этого допроса у меня интересовались в отношении связи Томашка, Ивкина и «Маруси» – Логиновой с Кучеренко.

Вопрос: Какие Вы дали показания по этому вопросу?

Ответ: Я правильно показала, при каких обстоятельствах у меня на квартире произошла встреча Томашко с Кучеренко. Рассказала, что оба они занимались вопросами подготовки вооруженного восстания против немцев и выпуском антифашистских листовок.

В отношении Ивкина сказала, что я его не знаю и такой фамилии не слышала, что было в действительности.

По вопросу «Маруси» – Логиновой показала, что она являлась связной Кучеренко, несколько раз приходила ко мне на квартиру по его заданию для опознания мне предъявили ее фотографическую карточку. Я подтвердила, что это является действительно «Маруся».

Вопрос: О ком еще Вас допрашивали кроме указанных лиц.

Ответ: Во время этого же допроса спрашивали, кого еще я знаю из лиц, которые являлись участниками подпольной комсомольской организации. Но я ответила, что по фамилии больше никого не знаю, хотя со многими Кучеренко ко мне приходил ко мне на квартиру, но все они для меня были незнакомыми. Это было на самом деле так.

Вопрос: С кем из участников подпольной комсомольской организации Вам делали очную ставку?

Ответ: Мне очной ставки ни с кем из участников подпольной комсомольской организации не делали, но считаю, что имели намерение сделать очную ставку с Кучеренко, которая не состоялась.

Вопрос: Откуда Вам об этом известно?

Ответ: После моего допроса 18 мая 1942 года меня из кабинета следователя вывели в смежную комнату. В это время к себе в кабинет следователь вызвал на допрос Кучеренко и я отчетливо через стенку слышала, как его допрашивали.

Вопрос: О чем допрашивали Кучеренко?

Ответ: Кучеренко допрашивали по материалам моего протокола допроса на что он давал правдивые ответы. Затем у него спрашивали, где находится Ивкин ответ последовал отрицательный, за что ему был нанесен удар и продолжали требовать, чтобы он ответил, где находился Ивкин, какой последовал вторично ответ со стороны Кучеренко я не знаю, и не могла понять так, как в кабинете было шумно.

Кроме того у Кучеренко спрашивали, что бы он назвал фамилии и имена и место нахождения лиц, которых он прислал ко мне на квартиру. Я только могла разобрать, когда Кучеренко назвал по имени свою связную «Марусю» и еще одну девушку по имени «Леля». Перечислил целый ряд и других лиц, но я их не разобрала. После чего Кучеренко был отправлен из кабинета следователя, а затем и меня отпустили домой.

Вопрос: Кто Вас допрашивал в этот раз?

Ответ: Меня допрашивал один и тот же следователь, в чине офицера, по фамилии как будто бы Шарн. Кроме того во время допроса периодически заходил в кабинет его шеф, которого он именовал гауптштурмфюрер. Последний так же задавал вопросы по ходу допроса причем он был достаточно осведомлен о Киевской партийно-подпольной организации и о деятельности отдельных участников.

Вопрос: Расскажите о Вашей дальнейшей связи с гестапо?

Ответ: После того, как я в гестапо 18 мая 1942 года дала подробные откровенные показания в отношении подпольной деятельности Кучеренко, Томашко и Логиновой, которую они проводили среди немецкий оккупантов. Я следователем гестапо и гауптштурмфюрером была проинструктирована продолжать выявлять участников подпольной организации и своевременно об этом доносить в гестапо.

Конкретно шеф гестапо говорил, что мою квартиру будут еще посещать ряд участников подпольной большевистской организации, которые ими не арестованы и всячески скрываются от ареста, то я об этих лицах должна буду говорить – информировать гестапо с целью их ареста.

Кроме того предупредили, что возможно отдельных участников подпольной организации я буду встречать в городе случайно, то должна с ними заводить близкое знакомство и приглашать к себе на квартиру. После этого в этот же день я была отпущена домой.

Вопрос: В связи с чем Вы на допросе в гестапо 18 мая 1942 года дали откровенные показания о деятельности известных Вам участников подпольной организации проводимой против немецких захватчиков?

Ответ: На допросе в гестапо 18 мая 1942 года я дала откровенное показание по своей инициативе, как я уже показала с целью своей реабилитации. Так как я проявила трусость и боязнь за судьбу своих родных.

Вопрос: Задания гестапо Вы обязались выполнять?

Ответ: Да, я дала согласие аккуратно выполнять задания гестапо по выявлению партийно-комсомольского подполья.

Вопрос: Что конкретно Вами было сделано по заданию гестапо?

Ответ: До августа 1942 года я ни с кем из сотрудников гестапо не встречалась и никакой информации не давала, так как никого из участников подпольной комсомольской организации не установила и никто из них больше мою квартиру не посещал, правда в промежуток этого времени в мое отсутствие какие-то два молодых парня приходили, но о них я ничего не знала, кто они такие, так как вторично моей квартиры они не посетили, так как их мой отец первый раз встретил не дружелюбно и даже выгнал из квартиры, подробнее о них я узнала во время явки в гестапо.

Вопрос: Когда и в связи с чем Вас приглашали на явку в гестапо?

Ответ: Приблизительно 15–16 августа 1942 года ко мне на квартиру пришел переводчик гестапо, вручил мне записку, в которой было указано, чтобы я явилась в гестапо на ул. Короленко 33 в кабинет № 122, что мною было выполнено.

В гестапо меня принял тот же следователь, который меня допрашивал по делу Кучеренко. Во время этой встречи со следователем гестапо Шарн, последний интересовался, кого я за этот период времени выявила из участников подпольной комсомольской организации, на что я ответила, что никого не выявила, никто из них не посещал моей квартиры.

После чего гестаповец мне напомнил, что в этот период времени ко мне приходили два человека из участников подпольной организации, я припоминаю, что в моё отсутствие какие-то два молодых парня приходили, но я их не знаю. Следователь подтвердил, что действительно они приходили в мое отсутствие и что их выгнал из квартиры мой отец, при этом сказал, чтобы я предупредила отца, чтобы он больше этого не делал.

Далее он рассказал, что оба они были присланы ко мне из центрального органа комсомола назвал их по имени, одного Борисом, а второго Владимиром, при этом интересовался, не знаю ли я этих имен. Я ответила отрицательно. Затем гестаповец стал спрашивать у меня, какую фамилию я еще имела и кроме Джимма, я припомнила, что перед оставлением меня в тылу противника я имела беседу с Хоменко и просила его мне выдать паспорт на другую фамилию в частности мы договорились, что он мне выдаст фальшивый паспорт на фамилию Шевченко, для этой цели ему отдала три штуки своих фотографических карточек, но паспорта на указанную фамилию я не получала, об это я рассказала гестаповцам и сказала, что у меня был псевдоним «Шевченко», под которым я подписывала свои статьи, которые давала для редакции с целью их помещения в газету. Он подтвердил, что правильно и больше по этому вопросу ничего не спрашивал, с этого я сделала вывод, что среди этих двух Бориса и Владимира кто-то из них был Хоменко или приходили от его имени люди, так как кроме Хоменко я по вопросу получения паспорта на имя «Шевченко» я не с кем не разговаривала.

Кроме этого Шарн с иронией в виде хвастовства сообщил, что ко мне еще должна была прийти одна девушка из центрального органа, фамилии этой девушки он мне не назвал, но она ко мне не дошла, а попала к ним вместе с документами.

На этом разговор был закончен и я ушла домой. Перед уходом Шарн еще раз напомнил, что бы я продолжала заниматься выявлением участников подпольной комсомольской организации и информировала его.

Вопрос: Когда у Вас состоялась очередная явка в гестапо?

Ответ: Очередная явка состоялась в гестапо в первых числах декабря 1942 года, так же в здании гестапо с указанным следователем Шарн, куда была вызвана.

Вопрос: Какими сведениями интересовались в гестапо во время явки в декабре 1942 года и что Вы им сообщили?

Ответ: В декабре 1942 года меня в гестапо приглашали главным образом по вопросу моего выезда из г. Киева. Так же интересовались, кого я видела из участников комсомольского подполья.

Я показала, что из г. Киева выезжала в г. Хорол с целью освобождения своего мужа Яницкого из лагеря военнопленных, что было в действительности. В отношении выявления подпольных комсомольских работников я так же показала правильно, что никто мою квартиру не посещал за тот период времени и никого я не видела. После чего я была озадачена продолжать заниматься выявлением участников подпольной комсомольской организации и с тем ушла к себе домой и до момента задержания гестапо в феврале 1943 года я встреч не имела.

Вопрос: При каких обстоятельствах и в связи с чем Вы подвергались задержанию?

Ответ: Приблизительно 2 или 3 февраля 1943 года ко мне на квартиру в 23 часа пришли четыре человека гестаповцев. Два из них была одеты в форме гестапо, а двое в штатской одежде. Придя в квартиру отрекомендовались, что они являются комиссией по проверке документов на подключение электросвета и при этом сделали квартирный обыск. Среди гестаповцев одного в штатской одежде я опознала своего знакомого, а он опознал меня, так как мы с ним вместе учились в автодорожном техникуме в г. Киеве в 1931 году. Этот знакомый оказался Альберт Крош, по национальности немец.

После совершения у меня на квартире обыска и ничего подозрительного не было обнаружено, два гестаповцы в форме ушли, а Крош и другой гестаповец в штатской одежде остались у меня на квартире.

Вопрос: С какой целью гестаповцы остались у Вас на квартире?

Ответ: Гестаповцы у меня на квартире остались с целью засады, о чем мне в откровенной беседе рассказал Альберт Крош.

Вопрос: В связи с чем у Вас на квартире была сделала засада?

Ответ: Со слов Альберта Кроша мне было известно, что прошедшей ночью при ограблении одной сберегательной кассы в г. Киеве с политической целью, один из участников этого ограбления был убит, а второму удалось бежать. В убитого при обыске был обнаружен в записной книжке мой квартирный адрес и фамилия. В связи с чем по распоряжению гестапо сделана была у меня в квартире засада с той целью, чтобы второй участник, которому удалось бежать, придет ко мне на квартиру искать себе убежище.

Вопрос: Сколько времени в Вашей квартире находилась засада?

Ответ: В моей квартире гестапо держала засаду в течении двух суток.

Вопрос: Кто либо был задержан у Вас на квартире в течении этого времени?

Ответ: Нет, задержанных не было.

Вопрос: Вам известно, кто был убит при экспроприации немецкой кассы?

Ответ: После того, как была снята засада меня вместе с моим мужем пригласили в гестапо, где у меня интересовались, знаю ли я убитого по фамилии Семенов и бежавший по фамилии Белый, я ответила, что и я не знаю, что было в действительности. Затем мне предъявили их фотографические карточки, но ни одного из них я не опознала. Правда убитого я где-то видела, возможно что это был один из тех, который у меня один раз был на квартире с Кучеренко, но это не точно.

Вопрос: Что конкретно у Вас спрашивали в гестапо в отношении указанных лиц?

Ответ: Во первых в гестапо спрашивали, известны ли мне фамилии Семенов и Белый и каким путем оказался мой квартирный адрес и фамилия в записной книжке в убитого. Но я ответила отрицательно.

После этого гестаповец сказал, что как Семенов, так и Белый являются сотрудниками НКВД, первый имел звание капитана госбезопасности, а второй – старший лейтенант, хотя на фотографических карточках оба они были в штатских костюмах.

Кроме того официально в немецкой оккупационной прессе ходили различные сенсации, что грабители якобы являются из партизанского отряда Калашникова, или что они из группы крупного комиссионера Коваленко и прочее.

Вопрос: Что Вам известно в отношении Коваленко?

Ответ: Лично с Коваленко я знакома не была, но слышала, что он являлся крупным комиссионером, занимался спекуляцией фальшивыми бриллиантами, комиссионной магазин к этому времени был закрыт и сам Коваленко, якобы был арестован гестапо.

Вопрос: Сколько времени Вы находились в гестапо?

Ответ: В гестапо я находилась вместе с мужем около суток, сразу же после допроса 5 или 6 февраля нас отпустили домой.

Вопрос: В последствии с Альбертом Крош Вам приходилось встречаться?

Ответ: Да, я с ним в течении трех месяцев периодически встречалась.

Вопрос: Характер Ваших с ним встреч?

Ответ: Альберт Крош посещал мою квартиру как знакомый, деловой связи я с ним никакой не имела. Он мне много рассказывал о героизме советских патриотов, в частности партизан, на которых он очень часто ездил делать облавы в числе других карателей.

Кроме того один раз рассказал, что в внутри гестапо была раскрыта группа из членов НКВД и что указанная группа якобы была вскрыта следователем Целованским, кто конкретно был арестован, Альберт Крош мне не говорил.

Вопрос: Что Вам известно в отношении Альберта Крош?

Ответ: Альберт Крош по национальности немец, родился и жил в Советском Союзе, в Дарнице жила жена его и родные жены. Родной дядя его являлся каким-то командором «СС».

Вопрос: Когда последний раз Вы встречались с Крош?

Ответ: Последний раз с Альбертом Крош я встречалась в сентябре 1943 года, приходил ко мне с целью простится, так как его якобы призвали в армию и он должен был выехать на фронт.

Вопрос: Продолжайте свои показания о Вашей деловой связи с гестапо?

Ответ: С февраля по октябрь 1943 года с гестапо я продолжала иметь деловую связь и регулярно периодически по два раза в месяц состоялись явки, но не в гестапо, а на явочных квартирах.

Вопрос: Укажите адреса явочных квартир и кто являлся их содержателем?

Ответ: Первое время я имела явки с агентом гестапо в доме по улице Рейтарская, дом номер и квартиры не помню. Этот дом немцами взорван при отступлении из г. Киева, содержателя явочной квартиры я не знаю.

Вторая явочная квартира находилась по ул. Саксаганского дом № 141, одноквартирный, содержателями являлась Воронина Мария Федоровна.

Вопрос: Какие сведения Вы сообщали гестапо?

Ответ: Во время деловых встреч с официальными сотрудниками гестапо последний интересовался, кого я выявила из участников подпольной комсомольской организации, кроме того интересовался о настроении сотрудников кинофабрики, где я в тот период работала в качестве машинистки печатной машинки, по существу требуемых сведений я сообщала, что из участников комсомольской подпольной организации никого не видела, так как никто не посещал больше мою квартиру. В городе никого из них не встречала, что было в действительности. По вопросу настроений к работе на кинофабрике я давала информацию. В частности сообщила, что все сотрудники кинофабрики лояльно настроены по отношению немецких оккупационных властей.

Кроме того, на одной из явок я сообщила, что мною было замечено за директором кинофабрики, немцем по фамилии Шведе, который занимался расхищением спирта, предназначенного для нужд кинофабрики, за что он был снят с работы.

Вопрос: Кто из сотрудников кинофабрики был арестован гестапо по Вашим доносам?

Ответ: Никто не был арестован.

Вопрос: В период Вашей работы на кинофабрике, кто из сотрудников подвергался аресту гестапо?

Ответ: В период моей работы на кинофабрике из сотрудников кинофабрики были арестованы члены партии Шолохман со всей семьей, Глонтов, Зивер-Чихочкина Валентина и беспартийный кинооператор Тончий.

Вопрос: Вам известны причины ареста указанных лиц?

Ответ: Точных причин их ареста я не знаю, но слышала, что их арестовали, как зарегистрированных членов партии. Тончий якобы был арестован по ошибке как член партии, но после проверки он из-под ареста был освобожден.

Вопрос: На кого из указанных арестованных лиц Вы в гестапо делали донос?

Ответ: На указанных лиц в гестапо никаких доносов я не делала.

Вопрос: Почему Вы скрываете от следствия о своем предательстве выше указанных лиц?

Ответ: Я говорю правду, что никого из них я гестапо не предавала.

Вопрос: Вам известно о их дальнейшей судьбе?

Ответ: Насколько мне известно, что Зивер в сентябре 1943 года из Сырецкого концлагеря бежала, а в отношении судьбы остальных коммунистов мне ничего не известно.

Вопрос: Что Вам известно о судьбе участников подпольной партийно-комсомольской организации, которые Вами были преданы гестапо?

Ответ: Из участников партийно-комсомольской подпольной организации преданных мною гестапо я знаю, что Кучеренко и Логинова были освобождены, в отношении Томашко, и других подпольных партийно-комсомольских работников мне ничего не известно о их дальнейшей судьбе.

Так же мне не известно о судьбе Хоменко, Бурмистенко, которые были преданы гестапо и вообще я с ними ни разу не встречалась на территории временной оккупированной противником.

Вопрос: Откуда Вам известно, что Кучеренко гестапо был освобожден из-под ареста?

Ответ: Об освобождении Кучеренко из-под ареста впервые я узнала в феврале 1943 года, будучи на явке в гестапо, где у меня гауптштурмфюрер спрашивал, не встречала ли я Кучеренко в г. Киеве. Я ответила, откуда я могла его встретить, когда Кучеренко арестован. На это он мне сказал, что Кучеренко пять месяцев тому назад и освобожден из-под ареста. При этом предупредил, что в случае, если я встречу и он будет со мной иметь беседу, то я должна буду им сообщить содержание моей с ним беседы.

Кроме того, я лично случайно два раза видела в городе Кучеренко, первый раз в июне месяце 1943 года, а второй из окна своей квартиры, когда в октябре 1943 года немцы эвакуировались из г. Киева, то он ехал на подводе по шоссейной дороге вместе с немецким обозом в сторону Васильковского шоссе.

О дальнейшей судьбе Кучеренко больше ничего не знаю. Правда Логинова мне еще говорила, что Кучеренко якобы в августе 1943 года был доставлен в Сырецкий концлагерь и там немцами расстрелян, но я лично этому не верю.

Вопрос: По заданию гестапо Вы выезжали куда-либо из Киева?

Ответ: Да, выезжала.

Вопрос: Куда и с каким заданием Вы выезжали по заданию гестапо?

Ответ: По заданию гестапо я в первых числах августа 1943 года ездила в г. Винница с целью сбора сведений о настроении и реагировании населения по поводу обнаруженных раскопок, как они говорили невинных жертв большевистского периода 1937–1941 годов, которые было инсценировано самими немцами с целью провокации.

Вопрос: Вы указанное задание гестапо выполнили?

Ответ: Да, выполнила. Я после поездки в г. Винницу сообщила в гестапо в самой гнусной клеветнической форме о том, что якобы население уверено, что это дело рук большевиков и в частности НКВД. Что население, якобы возмущается этим фактом и всячески проклинает советскую власть и большевиков, хотя в действительности этого не было. Наоборот, население города, с которым мне приходилась беседовать, утверждает, что это дело рук гитлеровцев сделать с целью провокации и дискредитации советской власти и ее руководителей. Как доказательство приводили пример, что никогда не смогут сохраниться в таком виде одежда и трупы с периода 1937, 1941 годов как они были обнаружен в ямах.

Лично сама я возле одной ямы видела церковную утварь, якобы найденную при раскопках вмести с убитым священником. То все оно в полной сохранности. Даже неграмотному человеку становится очевидным, что эта вся утварь в земле лежала несколько месяцев, что еще раз подтверждается несостоятельность указанной провокации.

Вопрос: С какими заданиями Вы были оставлены германской разведкой в советском тылу?

Ответ: При отступлении немцев из г. Киева я никаких заданий от германской разведки не имела. Причем на последнюю явку, которая должна была состоятся в средних числах октября 1943 года, я не явилась и таким путем прервала всякую связь с германской разведкой.

Вопрос: Следствие Вам не верит и предлагает говорить правду о Вашей дальнейшей связи с германскими разведывательными органами?

Ответ: Я говорю правду, что на оседание в г. Киеве с целью разведывательной работы от германской разведки заданий не получала и никакой связи с октября 1943 года не имела.

[…]