Дополнительные показания

обвиняемого Колбасьева Василия Артем[о]вича1 от 30/ХІ [19]43 г.

 

Допрос начат 30/ХІ [19]43 г. в 21 час

 

Вопрос: Расскажите следствию о всех совершенных вами преступлениях перед советской властью.

Ответ: Мной совершено ряд преступлений перед советской властью в 1941–1943 году[,] т.е. в момент оккупации немцами г. Киева, где я оставался. Об[о] всех этих преступлениях я чистосердечно расскажу подробно следствию. Первым преступлением перед советской властью с моей стороны является то, что я[,] будучи членом партии[,] остался на территории, которую занимал противник. Остался я потому, что у меня была больна мать[,] и я не решился ее оставить. Вторым преступлением, которое я совершил перед советской властью, это то, что я стал предателем[,] поступил в полицию на службу к противнику. В полиции я работал агентом уголовного розыска криминального отдела Украинской полиции. Будучи работником полиции, я совместно с агентом полиции Федоровым из оружия пристрелил в момент этапирования неизвестного гражданина, который[,] будучи тяжело раненым в голову, умер через 2–3 часа.

Убийство этого задержанного я произвел при следующих обстоятельствах. В феврале 1942 года[,] примерно в двадцатых числах, я с Федоровым был командирован на Подол г. Киева на операцию по задержанию двух воров. Проходя мимо закусочной[,] расположенной на углу Нижнего Вала и Константиновской[,] мы услышали шум. Мы на шум вошли в закусочную и увидели, что там двое неизвестных для нас мужчин в нетрезвом виде дебоширили. Мы с Федоровым их задержали и стали этапировать в полицию. В пути следования один из задержанных набросился на меня, я выстрелом из револьвера его ранил, после чего он умер.

Кроме того, по заданию шефа отдела совместно со следователем политического отдела полиции Ткаченком Николаем ходили на арест коммуниста, фамилию которого не знаю, проживавшего в районе Сталинки.

В полиции я проработал 5 месяцев[,] с конца ноября месяца 1941 года по 9 мая 1942 года. 9-го мая 1942 года я был арестован Гестапо как коммунист. Просидел 10 дней и без суда был направлен в Сырецкий лагерь.

Будучи заключенным в лагере, я также совершил ряд тягчайших преступлений перед советской властью. В середине июня 1942 года командованием лагеря был назначен бригадиром лагеря. В моей бригаде было до 70 человек заключенных. Будучи бригадиром, я совместно с другими бригадирами издевался над заключенными. Когда в лагерь прибывала новая партия заключенных, я совместно с другими бригадирами[,] в частности: Антоном Прокупек, Степаном Курипко, Сергеем Григорянц, Сергеем Хмаруком, Гор[о]бцом2 Ленькой [и] другими, фамилии я не помню, как правило, еще до разбивки по бригадам заставляли арестованных на животе ползать по земле, гоняли их бегом по лагерю, потом вновь заставляли ползать[,] продолжая эти издевательства 30 или более минут. Тех заключенных, кто от усталости падал, мы избивали их палками. Бывали случаи, что били до тех пор, пока тот или иной заключенный не мог подняться и выходил совершенно из строя.

Я[,] лично[,] помню, что я избил не менее 6 человек во время этих издевательств. Кроме того[,] я избивал арестованных, которые медленно работали. Помню один случай, что я участвовал в избиении арестованного Левицкого, который после побоев умер. Бил я Левицкого совместно с Григорянцем и Антоном Прокупек. Били его мы палками. Это было в августе месяце 1942 года.

Был ряд случаев, когда заключенные после побоев умирали, но я в этом не участвовал. Избиение этих заключенных производили бригадиры: Григорянц, Конрад Виктор, и особенно проявлял активность в избиениях и убийствах[,] т.е с последованием смерти после избиения Курипко Степан, который с любовью проводил эти пытки совместно с Конрадом Виктором.

На корчевке деревьев при планировке яра я с целью издевательства над заключенными заставлял их вылезать на верхушку дерева[,] привязывать к дереву трос и запрещал им слазить на землю. А в этот момент другие заключенные тянули за трос и валили дерево на землю[,] и находившийся на нем заключенный падал [и] разбивался. Лично у меня в бригаде по моему указанию таким способом два человека были убиты на смерть, вернее они разбились до полусмерти[,] но были еще живыми, но их пристрелили полицейские. Фактов, когда я заставлял лазить на деревья заключенных, а потом валять их вместе с деревом на землю[,] было около десятка. Вот все эти преступления, которые мною совершены перед советской властью. Хочу добавить, что посылка заключенных на деревья[,] была любимым занятием полицейских, [которое] предлагали нам делать.

Вопрос: Расскажите[,] почему вы делали эти все преступления?

Ответ: Все эти преступления я совершил с той целью, чтобы облегчить свою участь в лагере, избежать непосильного труда, иметь возможность получать передачи для себя от родных и пользоваться возможностью быть бригадиром.

Вопрос: Расскажите подробно о всех известных вам преступлениях[,] совершенных другими бригадирами лагеря.

Ответ: О бывшем бригадире в лагере Курипко Степане мне известно следующее. Курипко принимал активное участие в избиении заключенных, издевался над ними, заставлял их ползать на животе, бегать по лагерю до тех пор, пока люди[,] уставшие от этих издевательств, выходили из строя и теряли способность к работе. Проведение этих издевательств со стороны Курипко над заключенными сопровождалось побоями их. Курипко[,] помимо издевательств над заключенными, совершил[,] по сути[,] убийство одного заключенного, примерно в июле или августе м[еся]це 1942 года, по фамилии Беляев, а по имени Николай.

Убийство Беляева произошло при следующих обстоятельствах. Беляев по прибытию в лагерь был назначен в бригаду Курипко. Последний его заставил делать непосильную работу, Беляев отказался и вступил в пререкания с Курипко. Тогда Курипко в присутствии других заключенных бригады стал избивать Беляева. Бил он его до тех пор[,] пока Беляев не упал, но поднявшись[,] Курипко его ударил лопатой[,] и когда Беляев упал в тяжелом состоянии[,] будучи избитым, в это время появился комендант лагеря Радомский, которому Курипко доложил о том, что Беляев не хочет работать. В ответ на это Радомский пристрелил Беляева[,] лежащего на земле в тяжелом состоянии.

Кроме того[,] летом[,] примерно в июле или же в августе м[еся]це 1942 года, Курипко в присутствии полицейских в один из выходных дней[,] т.е. воскресенье[,] собрал евреев заключенных около 10 человек и заставил их петь, танцевать, после чего разделил их попарно[,] заставил их бить друг друга боксом, бороться, а также сбросить штаны и целовать друг друга в голые ягодицы. Лично я этого не видел, т.к. я лежал на песке возле душа, и об этом издевательстве мне рассказали заключенные, [которые] наблюдали эти издевательства Курипко над евреями.

Помимо всего этого Курипко производил обмен пайки – 150 гр[амм] хлеба и супа[,] получаемые им в лагере[,] с заключенными на хорошую одежду, которую уносил с собой на место работы, а затем передавал их семье.

Не менее активным пособником немцев в проведении все этих зверств является Быстров Владимир, который в то время[,] когда я находился в лагере[,] работал хлеборезом. К числу преступлений, которые он сделал[,] относятся: систематическое избиение заключенных и повешение одного заключенного, фамилию которого я не помню, который был повешен Быстровым за совершенный побег из лагеря. Повешение заключенного Быстровым было в конце августа или в начале сентября 1942 года.

Третий активный участник всех издевательств является бригадир Конрад Виктор, который также избивал заключенных. Помню такой случай, когда в августе или в июле привезли в лагерь 12 заключенных[,] и 3-е из них были отведены комендантом лагеря Радомским в сторону, где их стал избивать палками по голове и другим местам Конрад Виктор. Он их избил до полн[ой]3 потери сознания, после чего Радомский их пристрелил. Помимо этих преступлений Конрад Виктор отбирал хорошую одежду заключенных и передавал домой жене. Я помню, что им было передано домой два хороших костюма. Одновременно он отбирал передачи заключенных, которые ему попадались для передачи их по назначению.

Таким же лицом, которое принимало активное участие в издевательствах и избиениях заключенных является Григорянц Сергей. За ним имеются случаи убийства заключенных лопатами. Например[,] я помню такой случай. Это было приблизительно в июле м[еся]це 1942 г. во время работы. Заключенные выбивались из сил от непосильного труда, падали на землю и доходили до обморочного состояния, тогда Григорянц брал лопату и ударом по голове заключенному убивал его. Таких случаев убийств со стороны Григорянца в один день было 3.

Вопрос: Назовите места[,] в которых возможно могут находится Конрад Виктор и Григорянц Сергей.

Ответ: Насколько мне известно, то Конрад Виктор должен находиться в г. Киеве[,] т.к. его недавно видел некий Удод, который также находился в лагере[,] и мне об этом сказал. Конрада он видел в районе Владимирского базара. Где он[,] на какой улице в Киеве живет[,] не знаю. Что касается Григорянца, то мне его местонахождение в данное время вовсе не известно.

Вопрос: Что вы желаете дополнить к изложенному?

Ответ: К упущенным мною моментам я хочу дополнить следующее. Когда я ушел из лагеря, я стал работать слесарем и кочегаром школы полиции “СД” [на] Мельника 48, где служил полицейским Быстров Владимир после того, как он освободился из лагеря. В полицию Быстрова устроил Радомский. Помимо всего этого[,] мне известно, что постоянны[м] палач[ом]4 Гестапо летом 1942 года являлся рот[е]нфюрер Оскар Вилли, который расстреливал советских граждан в ярах возле Сырецкого концлагеря.

 

Протокол со слов моих записан правильно, мною прочитан, в чем и подписываюсь.

Подпись Колбасьев5

 

Допрос окончен 1.45 1/ХІІ [19]43 г.

 

Допросили: зам[еститель] нач[альника] 4-го отд[ела] ОББ УНКВД

ст. лейтенант Г[ос]б[езопасности] [підпис]6 (Коган)

Нач[альник] УНКВД подполковник милиции [підпис]7 (Руденко)