Протокол допроса

1944 года, февраля 18-го дня г. Киев

Я[,] ст[арший] о[пер]уполномоченный1 О[тдела] У[головного] Р[озыска] У[правления] М[илиции] ст[арший] лейтенант милиции Пугавьев допросил свидетеля:

Норик М[е]фодий2 Андреевич 1897 г. рожд[ения,] уроженец Николаевской обл. с. Троицкое,

украинец, гр-н СССР, б/п, грамотный, происходит из крестьян, женат, в[оенно]служащий, орденоносец,

временно проживает[:] Музейный городок[,] корпус 58[,] кв. 134 гор. Киева, находится на лечении после ранения.

Об ответственности за ложное показание предупрежден по ст. 89 УК УССР

Норик3

Вопрос: Расскажите, что вам известно о зверском уничтожении советских граждан немецко-фашистскими оккупантами?

Ответ: В период немецкой оккупации гор. Киева я находился в Киеве и проживал по вышеуказанному адресу. Из Киева эвакуироваться я не мог в виду тяжелого состояния здоровья после ранения. О расстреле сов[етских] граждан немецкими оккупантами я могу показать следующее: В конце 1941 года или в начале 1942 года, точно не помню, но это было зимой, немцы привели на территорию артиллерийского склада (против главных ворот Киево-Печерской Лавры) человек 75–80 молодых, лет по 15–16 советских граждан мужского пола, были среди них и более старших возрастов, но очень редко. Это были люди в гражданской одеж[д]е, сильно оборванные, худые и по национальности евреи, потому что я определил их по акценту, когда слышал их разговор[,] т.е. когда они просили кушать у проходящих мимо граждан, но евреи из западных областей Украины, так как об этом напоминал их разговор и польская одежа. С момента привода для этих несчастных людей гитлеровцы устроили лагерь во дворе артсклада, огородили колючей проволокой, где и томились заключенные молодые люди до осени 1942 года. Подробно рассказать о жизни в лагере я не могу, потому что не видал, но было видно[,] как они живут из стороны, когда я проходил мимо лагеря[,] то видал[,] как они измученные, худые с жадностью протягивали руки сквозь колючую ограду и просили кушать. Иногда прохожим с трудом удавалось подать кусок хлеба или что другое тому или иному узнику, но это стоило большого риска[,] ибо если немецкая охрана замечала, то расстреливала на месте всех тех[,] кто пытался оказать помощь несчастным людям.

В здании артсклада (так оно называлось до оккупации) находилась немецкая воинская часть “СС”[,] которая имела огород вблизи Лавры[,] и они (немцы) часто гоняли этих заключенных людей на работу огородов.

Осенью 1942 года, месяц не помню, но уже были закончены огородные работы, немцы привели на огород человек 40 из биржи труда, мужчин и женщин[,] и заставили их рыть яму размером 3 метра ширины, 3 метра длины и глубиной около двух метров. Люди[,] работавшие на отрывке ямы[,] не знали для какой цели они роют яму, но впоследствии догадались[,] когда этих же людей на следующий день заставили снова работать над этой ямой.

Я наблюдал всю эту картину, потому что работал сторожем у склада “КЭГ”4[,] и происходило это недалеко от моего места службы. Когда яма была готова[,] то рабочие были удалены, а немцы в этот же день вечером в 6 часов на автомашинах привезли к яме всех тех граждан[,] находящихся в лагере артсклада, еврейской национальности и начали расстреливать, расстрел производился следующим образом: Метрах в 60–70 от ямы пленников ссадили из машины, конвой состоял более чем из 50 человек[,] вооруженных автоматами немцев. Около ямы с об[е]их сторон стояли с автоматами два немца, а конвой[,] избивая плетками людей[,] гнал их в яму живыми, одновременно, по мере поступления людей в яму, два стоящих на краю ямы немца строчили из автоматов в яму[,] расстреливая людей, я слышал вопль и душераздирающие крики несчастных мучеников. Когда все люди были загнаны в яму, то сами немцы начали засыпать яму известью и землей, а эти два продолжали стрелять длинными очередями из автоматов в яму, стоны и крики людей были слышны до тех пор[,] пока не были завалены землей[,] и тогда все затихло. На следующий день привели тех же рабочих с биржи и заставили их рыть землю с вала (крепостной вал) на место погребения расстрелянных людей.

Весной 1943 года немцы это место вспахали и на том месте[,] где зарыли людей[,] посадили картофель. Место погребения я хорошо знаю, но сейчас точно указать не могу, так как занесено снегом.

Вопрос: Почему вы могли все это видеть[,] ведь немцы за этим зорко следили?

Ответ: Я скрытным путем пробрался к месту расправы и из бурьяна наблюдал за происходящим. Был от них я примерно в метрах 150–200.

Больше показать ничего не могу[,] из слов моих записано верно и мне прочитано вслух и полностью.

Подпись. Норик

Допросил ст. о[пер]уполномоч[енный] О[тдела] У[головного] Р[озыска] У[правления] М[илиции]

ст[арший] лей[тена]нт ми[ли]ции С. Пугавьев