Протокол допроса от 15 января 1944 г.

 

Допрос начат в 19 часов 30 минут.

 

Я, ст.[арший]. следователь УНКГБ МО, ст.[арший] лейтенант г. б. Устименко допросил в качестве обвиняемого Пилипенко Николая Николаевича, 1918 г. рождения, уроженца с. Троещина Броварского района Киевской области, […], украинец, б/п, образование 8 классов, паспорт не имеет.

[…]

В 1937 г. по ст. 70 ч. 2 осужден к 5 годам лишения свободы за грабежи. С 1940 по 1941 г. август месяц находился под следствием по подозрению в грабежах. В период немецкой оккупации работал в полиции г. Киева следователем, старшим следователем, криминал–комиссаром отдела по делам убийств и вооруженных грабежей.

[…]

До 22 декабря 1941 г. я нигде не работал, а проживал с отцом, поправлял свое здоровье после тюремного заключения, в котором я находился до августа месяца 1941 г. Поправив свое здоровье, я в декабре месяце 1941 г. пошел в город Киев и встретил Гаврилюка Федора Алексеевича с которым познакомился в мае-июне 1941 г., находясь под стражей в г. Киеве в Лукьяновской тюрьме. Он сидел за растрату. При встрече с Гаврилюком последний мне рассказал, что он работает в украинской полиции руководителем криминальной группы, и предложил мне поступить работать к нему следователем. На предложение Гаврилюка я дал согласие и написал заявление на имя шефа украинской криминальной полиции Гордона…

С этим заявлением вместе с Гаврилюком 22.12.1941 г. я представился шефу Гордону, который в беседе со мной спрашивал, справлюсь ли я с работой, я ответил, – что сам уголовник, находился при советской власти под следствием. После беседы с шефом я приступил к работе в первых числах января 1942 г. Я был вызван на комиссию при городской управе, которой и был утвержден на должность следователя.

[…]

Комиссия состояла из украинцев, фамилий их я не знаю.

[…]

Так с 22.12.1941 г. начал работать следователем по делам мелких краж криминальной полиции в группе Гаврилюка. В феврале месяце 1942 г. я был переведен в группу или как её называли референтуру по делам убийств и ограблений руководимую Керша Игорем Николаевичем (уехал с немцами). В июне месяце 1942 г. был назначен старшим следователем этой референтуры. В октябре месяце 1942 г., когда Керша был переведен в Святошинский р-н, я был назначен на его место на должность референта, т.е. руководителем группы следователей в составе 5 человек. В конце декабря 1942 г. к нам приехал немец штурмбаннфюрер в чине майора, фамилию его не знаю, собрал нас всех референтов и сказал что он является руководителем 5 криминального отдела «СД» и что с сегодняшнего дня украинская криминальная полиция реформируется в вспомогательную криминальную полицию при 5 отделе «СД». Функции наши остались те же, только референтуры были переименованы в криминал-комиссариаты и я был уже назначен на должность криминал-комиссара. В должности криминал-комиссара вспомогательной криминальной полиции при 5 отделе «СД» я работал до 27 сентября 1943 г. т.е. до дня эвакуации работников полиции из г. Киева.

Вопрос: Все работники полиции эвакуировались?

Ответ: Нет, не все. В январе месяце 1943 г. из всех криминальных комиссариатов были отобраны 15 человек лучших следователей, из которых был создан политический отдел, который помещался в этом здании на Короленко, 15, руководителем этой группы был Целованский Василий Родионович. При этом же отделе агентурной группой руководил Желиховский (имя и отчества не знаю). Часть следователей политического отдела и агентурной группы во главе с Целованским и Майковским Вадимом – украинским шефом, всего 15 человек, персонально я их назвал на прошлых допросах, не эвакуировались, а остались в Киеве, для какой цели, я не знаю. Уехали они или нет, я не знаю, потому, что когда все работники эвакуировались, я под разными предлогами старался увильнуть от эвакуации и впоследствии отделился от них. Все уехали, а я остался.

[…]

Допрос окончен в 00 часов 00 минут.

 

Ответы записаны с моих слов правильно и мной прочитаны (подпись)

 

Допросил ст.[арший]. следователь УНКГБ МО, ст.[арший] лейтенант [Устименко] (подпись)