Протокол судебного заседания

Военного Трибунала войск НКВД Киевской области в г. Киеве. от

19 июля 1944г. по обвинению Пилипенко Н. Н.

 

 

Показания свидетеля Хорошуновой.

Хорошунова Ирина Александровна 1913 г. рожд., безпартийная, со слов не судилась, работаю в музее Ленина зав. библиотекой и художницей, подсудимого знаю, взаимоотношения нормальные.

 

Катериненко – муж моей сестры. Он был лейтенантом Красной Армии, попал в окружение. Вернувшись из плена, он поступил работать в полицию. Мои отношения с ним были натянутые, так как я была против того, что он работает в полиции. Я не знала какую роль он играет в полиции. За 2 недели до ареста Катериненко спросил меня, не напечатаю ли я на стеклографе антифашистские листовки. Один раз мне сестра сказала, что Катериненко связан с партизанами, так как он принес домой патроны и просил их спрятать. К Катериненко на квартиру приходили сотрудники полиции, фамилии их я не знаю. О чем они говорили я не знаю, так как в их компании не участвовала. Шурин дома бывал очень редко. К нему на квартиру подсудимый Пилипенко не приходил.

Однажды сестра сказала, что шурину ордер на квартиру предложил Пилипенко. 3 марта 1943 г. вся семья была арестована, за исключением меня, так как я в это время была у знакомой. Дальнейшая их судьба неизвестна. По слухам я слыхала, что сестра с ребенком как будто расстреляны, а тетка умерла от разрыва сердца. Но точные данные я надеюсь получить от В[оенного]Т[рибунала]. Я обращалась к Целованскому, чтобы узнать о судьбе своих родственников. Он на протяжении 20 минут допрашивал меня: знаю ли я о существовании второй квартиры Катериненко? «О существовании второй семьи?». Я ему ответила, что ничего не знаю.

Целованский сказал, что если меня на протяжении 3 дней не вызовут в гестапо, то чтобы я явилась к нему.

Придя к нему второй раз, я узнала, что «Катериненко является организатором крупной группы против немецких властей, бежал из гестапо и был убит!». Так мне рассказал Целованский. Целованский сказал, что «первой жертвой должна быть я». Я считаю, что Катериненко боролся против немцев.

Катериненко сколько мог, помогал советским гражданам по всем вопросам. Он был арестован первый раз в полиции на службе 3.03.43 г., но 7.03.43 г. он пришел к моей приятельнице Шреер с другим товарищем. Оба оны были избиты, в руках он держал кусок решетки. Они сказали, что бежали с гестапо. Шреер дала им одежду, хлеба. Они просили достать им какие-нибудь документы. Шреер обещала к вечеру достать и договорилась встретиться. Когда она рассказала мне об этом, то я решила сама отнести документы и продукты, так как я одинокая, а Шреер имела ребенка.

Вечером я пошла навстречу Катериненко, а Шреер шла по другой стороне и смотрела, что произойдет, но Катериненко больше не пришел.

Катериненко предупреждал коммунистов о предстоящих арестах. Так, например, он отстоял Воробьева, изъял анкету члена партии Терловского из полиции, где было написано, что он коммунист. Он помогал евреям, например Ярославскому. Катериненко был кандидатом партии.

Целованский сказал мне, чтобы проследить, когда будут открывать квартиру Катериненко, тогда я смогу забрать свои вещи.

Когда пришел Пилипенко и открыл квартиру, меня об этом предупредили соседи, и я пришла к дверям. Я постучала и хотела войти домой. Из квартиры вышел Пилипенко и с удивлением грубо спросил меня, кто я такая и что мне надо.

Я сказала, что являюсь сестрой жени Катериненко и хочу получить свои вещи. Он спросил: «Откуда я знаю, что будут открывать квартиру?» Я ответила, что я была у Целованского, который сказал проследить, когда будет открыта квартира.

Пилипенко был крайне удивлен, почему меня не арестовали. Он грубо сказал мне, чтобы я пришла через 2 часа и захлопнул дверь. Но я села во дворе и стала ждать. Через ½ часа он вышел из квартиры вместе с женщиной. Он позвал меня в квартиру и сказал: «Вот Ваши вещи!» Когда я спросила его о судьбе Катериненко, он ответил: «Мы его убыли!»

Вещи были растащены.

На дверях квартиры висела записка «Входить нельзя. Квартира комиссара Пилипенко!»

 

На вопрос Военного Трибунала подсудимый Пилипенко:

Показания свидетеля подтверждаю.