Протокол допроса

гор. Киев

21 ноября 1943 г.

 

свидетеля Джимма Надежду Владимировну, 1915 г. рождения, уроженка гор. Киева, русская, по соцпроисхождению из служащих, по соцположению служащая, б/п, образование высшее, специальность педагог, со слов не судима. Проживает по улице Бульвар Шевченко дом № 59 кв. 4.

 

Вопрос: Чем Вы занимались до начала отечественной войны с немецко-фашистскими войсками?

Ответ: До начала отечественной войны я училась в Киевском университете, на литературном факультете, одновременно работала преподавателем в военных школах, последнее мое место службы, Полковая школа 5-го прожекторного полка находившегося в гор. Киеве.

Вопрос: Где Вы находились и чем занимались в период оккупации немецко-фашистскими войсками гор. Киева?

Ответ: В период оккупации гор. Киева немецко-фашистскими войсками, я находилась в гор. Киеве проживая по улице Бульвар Шевченко, работая с мая м-ца 1942 г. по сентябрь м-ц 1943 г. на кинофабрике.

Вопрос: Почему Вы не эвакуировались в глубь страны, с приходом немецко-фашистских войск в гор. Киев.

Ответ: Эвакуироваться я не могла в силу тех обстоятельств, что в июле м-це 1941 года я была вызвана в обком Комсомола к некому Кучеренко, фамилии его я в то время не знала, и с прибытием меня в Обком ЛКСМУ, мне Кучеренко предложил быть полезной нашей Родине, в частности в период оккупации немецко-фашистскими войсками гор. Киева, на что я ему дала свое согласие, по этому и осталась в гор. Киеве. После моего согласия быть полезной по работе, в период возможного оккупирования немецко-фашистскими войсками гор. Киева, меня Обком Комсомола направил в ЦК ЛКСМУ к тов. Хоменко, который в то время был секретарем ЦК ЛКСМУ. Хоменко беседуя со мной, сообщил мне, что имеет в виду послать меня в Западную Украину и спросил на это моего согласия. Я ему ответила, что если могу на этот участок работы подойти, то даю свое согласие. Окончив разговор на эту тему, в месте же с ним пошли к работнику ЦК КП(б)У тов. Бурмистенко, с которым продолжали вести разговор о посылке меня в Западную Украину и пришли к тому, что я на эту работу не подошла, т.к. я не знаю западного обычая и языка, в результате чего пришли к такому выводу, что меня оставили работать в гор. Киеве, причем сказали мне, что я буду связна только с одним человеком, неким Петренко, какую в то время Петренко занимал должность я не знала. Вот те обстоятельства, при которых я была оставлена в гор. Киеве и не могла эвакуироваться.

Кроме этого я и ряд других товарищей в последних числах июля 1941 года, были направлены на партизанские курсы в местечко Пуща Водица, где пробыли около 2-х недель и после, т.е. в начале августа м-ца 1941 года вернулись в гор. Киев.

От Кучеренко, который вместе с Володей Снитко в феврале м-це 1942 года приходили ко мне на квартиру и сообщил, что он, т.е. Кучеренко видел Петренко на его квартире, спрашивал мой адрес, но Петренко ему в указании моего адреса отказал. Затем Кучеренко из разговоров Петренко понял, что он активного участия в подпольной организации принимать не хочет.

Вопрос: Когда приходил к Вам на квартиру Кучеренко и о чем он с Вами разговаривал?

Ответ: Кучеренко ко мне приходил вместе с Володей Снитко в феврале м-це 42 г. вел разговор на тему, что, мол нужно заниматься в организации конкретным делом, подготавливать вооруженное восстание в гор. Киев и мне принять в этом вооруженном восстании активное участие. На заданий им мне вопрос о вооруженном восстании, я его спросила, от кого он имеет такие указания, он мне ответил, что, мол я послал людей в ЦК ЛКСМУ и до получения от ЦК указанной нужно уже действовать самостоятельно. О принятии активного участия в подготовке вооруженного восстания я ему ответила, что принимать участие не могу, потому что не имею указаний от непосредственного моего руководителя Петренко. Кучеренко в свою очередь настаивал, чтобы я начала работать, называя меня Страховщицей, и т. подобное, но все же я в результате работать с ним по организации вооруженного восстания отказалась.

Вопрос: Знали ли Вы, что Кучеренко являлся членом подпольной городской комсомольской организации?

Ответ: О том, был ли Кучеренко членом подпольной организации я точно не знала, но по своим личным убеждениям я считала, коли он, т. е. Кучеренко был Секретарем Обкома.

[...]