Документи
Витяг зі стенограми бесіди співробітника організаційно-інструкторського відділу ЦК КП(б)У Ваксмана з Вірою Пономарьовою про київське підпілля та супровідний лист
13 липня 1944 р.
Оргинструкторский
тов. САВЧЕНКО
На № 1861/с от 20 сентября 1944 г.
Организационно-инструкторский отдел ЦК КП(б)У направляет Вам копию стенограммы Пономаревой Веры Митрофановны.
Приложение: Стенограмма на ___ листах.
Зам. зав. организационно-инструкторским отделом ЦК КП(б)У
(АЛИДИН)
беседы с тов. ПОНОМАРЕВОЙ Верой Митрофановной
Беседу проводил тов. ВАКСМАН.
тов. ВАКСМАН – Расскажите с кем из подпольщиков Вы были связаны и кого Вы знаете?
тов. ПОНОМАРЕВА – В 1941 г., в день прихода в Киев немцев, это было 19 числа. А несколько дней спустя я встретила Кудряшева, он работал в КПВРЗ, член партии с 1932 года. Я с ним знакома с 1934 года. С ним был Сикорский. Он тоже работал в КПВРЗ, а до прихода немцев был зам. начальника завода КПВРЗ, а Кудряшев был в истребительном отряде, его поле деятельности были Коростень, Овруч, Белокоровичи. Он недели три не был, а потом появлялся. Я знала, что он собирается остаться в Киеве, об этом он мне сказал лично. У меня одна сестра работала в НКВД, а средняя сестра работала в Кагановическом районе, зав. яслями. Они обе отсутствовали. Через несколько дней я встречаю Кудряшова и спрашиваю, что он здесь будет делать. Он сказал, что останется здесь, что будет делать все, чтобы бить немцев, будет заниматься подпольной работой, всячески вредить, агитировать против них, уничтожать предателей, которые уже появились с первого дня прихода немцев. У нас уже стала одна компания – Сикорский, я и Кудряшов. Мы встречались у Кудряшова по Шулявской, 8. Он родился на этой улице и жил у себя на квартире. Как только пришли немцы в город, так сейчас пошли к ним на квартиру и написали на дверях по-немецки «Работающий украинец». Мы собирались каждый день, причем был Жарков Матвей. Это начальник цеха КПВРЗ, он был позже уничтожен. В первый день я была у Владимира, приходит связной Вася и говорит, что прибыл человек, можно ли его привести.
(т. ВАКСМАН – Откуда прибыл человек?)
(т. ВАКСМАН – Это было в каком месяце?)
В начале ноября 1941 г. Мне Кудряшов сказал, что сейчас придет один человек. Приходит Ивкин, он говорил, что был заместителем Шамрила – секретаря горкома партии, кличка «Петрович», рассказал Владимиру, что предпринимать.
(т. ВАКСМАН – В Вашем присутствии?)
(т. ВАКСМАН – Вы беспартийная?)
Да. Кудряшев хотел быть под чужой фамилией, но это ему было сделать трудно, так как его все знали железнодорожники, эту мысль отбросили. Маскироваться было очень трудно, так как для этого нужно было очень много одежды, а у нас ее не было.
Неделю спустя явилась моя сестра Лида. Мы пошли к Владимиру, после этого мы собирались на Татарской улице, в квартире Мартынова, номера я не помню.
(т. ВАКСМАН – Это была явочная квартира?)
Да, а после его застрелили наши ребята. Стали собираться в квартире моей матери, у сестры Лиды: Петрович, Кудряшов, Сикорский, Кучеренко Иван – секретарь Сталинского райкома комсомола, заходили связные, были женщины мать и дочь из Печерска и одна из аптеки, фамилии их я не знаю. Мой муж также присутствовал – Недомковский Борис Федорович, он был связан с военной организацией, но с какой не знаю.
(т. ВАКСМАН – Судьба его?)
Его арестовали первого августа 1943 г.
(т. ВАКСМАН – Подробности его деятельности не знаете?)
Об этом я ничего не могу сказать. Я знаю, что был такой майор – Корнеев, который его с кем-то связал, знаю, что он куда-то ходил, была явочная квартира, но с кем встречался не знаю, так как он мне ничего не говорил.
(т. ВАКСМАН – Где была явочная квартира?)
(т. ВАКСМАН – Чем объяснить то, что чужие люди Вам доверяли, а муж ничего не говорил?)
(т. ВАКСМАН – Он член партии?)
Да. Работал в Укрпромстройпуть НКПС. В ноябре месяце мы с сестрой пошли к Кудряшову на Шулявку. Там1
Был у нас здесь композитор Ревуцкий, он предавал коммунистов. Тов. Федоров сообщил нам об этом Ревуцкого застрелили, а жену задушили. Следствие тянулось, но за неимением доказательств дело прекратили. Потом Равновского уничтожили на Соломенке, он предавал коммунистов-железнодорожников. На это дело ходили Владимир и Кудряшов. Я была в курсе всех событий до марта мес. 1942 г., до ареста моей сестры. В 1942 г., 9 марта, я пришла из села. Кудряшову было дано задание уничтожить одну женщину.
(т. ВАКСМАН – Кто ему дал задание?)
Не знаю. А в последний момент не разрешили ему этого сделать. Кудряшов шел к сестре. Кучеренко его спросил – куда ты идешь, он сказал, что иду к одной старухе в типографию. Он сказал не ходи, туда нельзя идти и они пришли к нам и остались ночевать у сестры. Утром я встретила Кудряшова, он пригласил меня завтракать, а [я] пригласила его к себе обедать. Был дома муж. Они много говорили. Муж сказал, что много полицаев. Кудряшов сказал, что много не разгуляешься, так что негде даже ночевать. Мы проговорили до 2 часов ночи. Потом пошли спать. Утром муж ушел на работу, я приготовила завтрак и Кудряшов просидел до двух часов. В это время мы жили на Светославской, 4. Я ему сказала, что ко мне можно заходить, так как соседи ко мне не заходят. В 2 часа он уходит, говоря, что нужно пойти к связной на Бульвар Кудрявского, 35. И сказал, что придет в 4 часа, к обеду. Сестра собралась идти на рынок, я пошла вместе с ней и взяли дочь сестры и еще одна знакомая девушка из этого дома, она также была в курсе всех событий и помогала. Купили мы что нужно, затем Лида спрашивает – где Владимир? Я сказала, что пошел на связь туда-то. Она говорит, что туда не надо было идти, так как там должна быть засада. Она сильно расстроилась. Мы стали искать на рынке кого-нибудь из связных, чтобы предупредить его, но нам никого не удалось увидеть. Мы пошли домой. Идем и видим, стоит парень около нашего дома, шел к нам на встречу. Сестра показывает и говорит – «Вот Вовка». Мы подходим. Оказывается это не Вовка, но на него похожий. Этот парень принимал приемники при немцах на Брест-Литовском шоссе, где рынок с правой стороны.
(т. ВАКСМАН – Как его фамилия?)
Не знаю. Лида вошла в дверь, а я остановилась с женщиной. Смотрю Лида выходит с этим парнем. У ней были открыты глаза сильно. Я за ней побежала до своего дома, но она пошла с ним дальше. Я побежала вслед. Добежала до Театральной и потеряла их. Захожу в квартиру, приходит муж двоюродной сестры и говорит, что Лида арестована.
(т. ВАКСМАН – Откуда ему известно?)
Когда Лида подошла к дому, где жила двоюродная сестра, то муж сестры стоял на парадном. Лида говорит, что я дальше с Вами не пойду. Он ей говорит, идите со мной. Она ему вторично ему говорит, что я с вами дальше не пойду. Тогда он ей командует – следуйте за мной. И повел по Театральной через садик, пошли на Владимира и повел на Короленко, 33. Муж уничтожил все документы, чтобы ничего на квартире не осталось. Отцу мы ничего не сказали. В 8 часов вечера стук. Муж открывает. Заходят трое и сразу ко мне, я лежала в постели. «С кем у вас была встреча в 4 часа дня?» Я говорю – «Никакой встречи не было». Он говорит: «Ваша сестра арестована и нам помогает». Я говорю, что ничего не знаю[,] в чем вы меня обвиняете и за что моя сестра арестована. Они говорят – «Вы знаете[,] с кем имеете дело?» Одеты они были в штатское пальто, а под пальтом была немецкая форма. Я им сказала, что знаю с кем имею дело. «Вы знаете Владимира?» Я отвечаю – «Знаю, он ухаживает за моей сестрой». Смеются «Хороший мальчик». «Кто к Вам ходит?» Я говорю – «Никто не ходит, заходит Владимир к моей матери он ухаживает за моей сестрой». «А кто еще заходит?» Я говорю «Не знаю, больше никого не видела». Они опять ко мне – «Вы будете говорить, или нет?» Я говорю – «Я не знаю о каком свидании вы говорите». «Какое было в 4 часа дня. Одевайтесь и пойдемте с нами». Я говорю, что я пойду, но я не знаю никакой встречи. Я встала и оделась. «Оружие есть?» Я говорю – «Ищите».
Они обращаются к мужу, он говорит им – «Я не знаю в чем дело, жена моя была в селе и только вчера пришла». Они поговорил, пишут мне пропуск назавтра в гестапо – Короленко, 33 к 10 часам утра. Я сказала, что приду. Отвели маму домой. Конечно, было до 6 часов вечера. А это было в 10 час. вечера, они проверили всю квартиру и ушли. Я стала советоваться с мужем, как мне там себя держать. Если я увижу Лиду в истерзанном виде, конечно, я не смогу выдержать. Он мне сказал, что ты ничего не знаешь, даже если Лида будет тебе что-либо говорить. Я тебе советую говорить нет и слово встреча не повторять, а говорить свидание. Утром я пошла к маме и расспросила ее, как было дело. Она сказала – «отец лег в постель, а она сидела. Заходят трое и говорят: «Мы снова вернулись к вам». Спрашивают: « Лида есть». Мама говорит, что Лида ушла. Они говорят: «Мы ее встретили, она пошла по Театральной и пошла по двум адресам – на Златогорскую. Вы знаете кто там живет?» Мама сказала, что не знает. Они сели и стали ждать, что кто-нибудь придет, стали разговаривать о знакомых Лиды и сказали, «а где же мы будем ночевать?» Потом решили уйти и говорят – «Передайте Владимиру и Лиде, что мы завтра придем». И ушли. Через пять минут стук в дверь к матери: «Мама открывай». Они стоят с наганами в руках и говорят: «Ваша Лида арестована, а ты поднимайся (на отца), нечего маскироваться». В квартире сделали обыск. «А ты старуха веди нас к своей дочери – Вере». И пришли к нам. Утром я прихожу в гестапо. Вид у меня был ужасный. В комнате играет радио. Который сидел за столом, по-русски не говорил, садится передо мной, который был в квартире и повторяет: «С кем была встреча?» Я говорю – «Я не знаю о чем вы говорите». Я ему сказала, что знаю Кудряшова с 1934 г., в то время он ухаживал за мной, я вышла замуж. Теперь он ухаживает за сестрой и у меня с сестрой по этому поводу были скандалы. Вот все, что я знаю. Он сказал – «Позовем сестру Лиду». Вошла Лида, бросилась ко мне и расплакалась, я также расплакалась. Я спрашиваю, что такое. Она говорит – «Я ничего не знаю». Он смеется – «Вы знаете». Она говорит, – «Я знаю только то, что принимаю у себя на квартире людей, но у них были документы, что они работают и документы эти выданы немцами». Я обращаюсь к нему с вопросом за что арестована моя сестра. Я говорю, что у нас коммунистов не было, руководящих работников не было, у нас три брата и сестры и мы никогда не занимались политикой. И я начала плакать. Он мне говорит – «Не плачьте, у нас все плачут». Я говорю – «Для меня это все дико и непонятно». Он говорит: «Ну хорошо, идите домой».
(т. ВАКСМАН – Протокол не писали?)
Ничего не было. Лида говорит им – «Я бы ни на что не пошла ради своего ребенка». Они говорят – «Мы знаем». «Идите, кто придет к вам, немедленно сообщите сюда». Я говорю – «Вы дайте человека, чтобы был здесь». Он говорит, что вы сами найдете. Лида обращается ко мне и просит, чтобы я смотрела за ребенком. Я его спросила в отношении питания для Лиды. Он сказал, что она свой паек получает. Я спросила, что можно принести ей пальто. Он ответил – «посмотрим». Я пошла домой. Дома я не могла остаться, я пошла к маме и рассказала[,] какой у нее был вид. В это время записка. Я маме говорю, «никаких записок, кто бы не спрашивал Лиды, Лиды дома нет». Записка мне, почерк Кудряшова. Его предупредили[,] что Лида арестована. Его встретила наша соседка, незаметно вернула его и сказала, что Лида арестована и не ходи туда, и вот он присылает мне с девушкой записку, указывает мамин адрес и мой, и просит « Вера, я тебя прошу, приходи по такому-то адресу, ты мне очень нужна». Я читаю эту записку, затем возвращаю и говорю – «Передайте, что мне некогда». Адрес Бульвар Кудрявского, 32, Геращенко. Девушке я сказала, что мне некогда ходить на свидания, что он хочет от меня и я не знаю от кого эта записка. Так как это могла быть провокация. Я иду к мужу на работу и спрашиваю его, что мне делать. Он мне говорит, что не ходи. Я не пошла. На второй день вечером жду мужа с работы, его нет. Я нервничаю, так как часто бывали случаи, что человек пошел на работу и пропал. Я пошла на работу и узнала, что муж поехал на кинофабрику. Возвратилась домой, ко мне приходит приятельница – Вера Митрофановна Калинкина, жила на Бульваре Кудрявского, 11, у нее долго жил Жорж Левицкий. Она знала Владимира. Я ей рассказываю, что Лида арестована и Вовка арестован. А она говорит, что Вовку она встретила и он ей сказал о том, что Лида арестована и просил предупредить об этом меня. Заходили к нам Шура Каверина и Таня Маркус после ареста сестры. Маркус заходила часто и последний раз была 14 июля 1942 года.
(т. ВАКСМАН – Тов. Маркус знала об аресте Кудряшова и Петровича?)
(т. ВАКСМАН – Где она сейчас?)
Погибла. В это время уже появилась моя сестра Лида. Он работал зам. начальника пассажирской службы по кадрам, я его связала с Кудряшовым. Когда они взорвали кинофабрику, то вернулись в Киев.
(т. ВАКСМАН – Кто они?)
Шофер Степанов и другие. А Таня Маркус работала у него секретарем до войны и когда он уехал в Кишинев, и она туда уехала. Когда отпустили, то вернулись обратно в Киев. Левицкий работал зам. начальника трамвайного депо. Левицкий уехал в Радомышль и он меня просил, чтобы я его связала с Кудряшовым.
(т. ВАКСМАН – Когда Левицкий появился в Киеве?)
(т. ВАКСМАН – Когда связался с Кудряшовым?)
Он был некоторое время в Киеве, а потом прислал мне письмо, в котором пишет, что он хочет уехать из Киева, так как боялся Гончаренко, который был большой аферист. Он много раз судился. Вернее, он предоставил Левицкому квартиру, а потом хотел его выселить. Гончаренко отдали под суд, так как у него была большая растрата, но на суде он выкрутился. Перед войной он работал в дворце пионеров. Вошли немцы, появились полицаи и моментально Гончаренко оказался в полиции. Левицкий его боялся, с ним не сталкивался. Но мать Гончаренко видела. Муж мой сказал, что Гончаренко работает в полиции. Вот поэтому Левицкий прислал мне письмо, что он уезжает из Киева. Затем, через некоторое время он приехал из Радомышля. Мы встретились, поговорили. Это было в январе или в феврале месяце. Перед последней поездкой он меня просил, чтобы я его познакомила с Кудряшевым. Я ему обещала. Он мне сказал, что ему нужен шрифт. Лида их познакомила. Левицкий уехал в Радомышль. Взорвали там мебельную фабрику и вернулись в Киев. Там забрали сестру мою Лиду, Левицкий и Кудряшов не могли к нам больше приходить.